Взгляд падает на икону Спаса Нерукотворного, задерживается
на Его пронзительном добром взгляде. Стою и смотрю прямо в эти глаза. Сам себе
говорю: «помолись». Зажигаю лампадку, беру в руки молитвослов. Вычитываю одну
за другой молитвы из вечернего правила, постоянно ощущая на себе этот
прожигающий мою бесчувственную тупость Отеческий всевидящий и всепонимающий
взгляд. Дохожу до молитвы Святому Духу. Особенно сильно звучат и беспокоят
слова: « …или кого укорих; или оклеветах кого гневом моим, или опечалих, или о
ком прогневахся…или нищ прииде ко мне, и презрех его, или брата моего опечалих,
или кого осудих, или развеличахся, или разгордехся, или разгневахся…» и дальше:
«…или неподобная глаголах, или греху брата моего посмеяхся, моя же суть
бесчисленная согрешения…» .Эти слова прямо в сердце капают раскаленным жидким
огнем…
Вспоминаю свое утреннее буйное превозношение, старушку,
которую мысленно ругал последними словами … Ну, вот, теперь все понятно. Осудил
старческую немощь ¾ и сам таким
стал. Сколько раз читал у Святых отцов, что осужденный грех к тебе же и
возвращается. Бумерангом. Что-то уж слишком быстро вернулся… Так это же
прекрасно! Это чтобы сразу и доходчиво… Это чтобы ты в суете о главном не
забывал. Слава Тебе, Господи!
…Третий день в груди живет тяжесть. Она обволокла сердце,
сдавила его липкими присосками, и все мое существо тянется вниз, к хладной
грязной земле. Ношу эту тяготу и брошенным щенком взываю о помиловании. Одно
успокаивает: нет уныния, наоборот, мое отягощение напоминает несение креста.
Утренние молитвы очистились от накатывающей суетности рабочего дня, а вечерние ¾ от вялой усталости. Молитва
пульсирует ритмично, с новой силой вырываясь из сердечной тяготы в необозримые
высоты, словно святые творцы этих молитв помогают мне.
После вечернего молитвенного правила нет желания встать и
заняться другими делами, наоборот, внутренний прожектор освещает то одного, то
другого, то целое семейство людей, за которых мне дано молиться. Всплывает в
памяти самое главное в нашем общении, обнажаются корни обид и конфликтов,
вспышками света прорываются мгновения взаимной любви. Как радостно молиться за
людей!
Внимание снова
возвращается к моему «змеиному питомнику» ¾
скопищу грехов. Безжалостно с помощью Иисусовой молитвы, вместо «…помилуй мя
грешного» умоляю помиловать меня злобного или немилосердного… Без запинки, один
за одним, даже ничтожные мимолетные греховные помыслы ¾ все до чиста ¾
изничтожаю шипящее мстительной ненавистью население моего душевного
серпентария.
