— А я ничего! — струхнул перед грубой силой
Мурманск. — Я просто. Я — от соседки, — попытался он кивнуть в сторону
Эльвириного дома. — Соседи мы.
По всей видимости, Мурманск уже и сам был не
рад, что ввязался в эту историю, — слишком много вокруг обнаружилось этих
братанов-уголовников: один в доме, один в сарае, один держит его чуть не за шкирку,
сколько их еще привалит! Да и что ему, в конце концов, за чужое добро погибать!
— Соседи, говоришь? — подозрительно спросил
Ваня, разжимая пальцы.
— Соседи, соседи, — залепетала Эльвира,
приковылявшая доложить, что милиция вот-вот будет.
— Какие они соседи! — вдруг раздалось из сарая.
— Разбойники они, уголовники, воры, тати ночные, поганые супостаты! — Это
Лазарь выплюнул наконец Эльвирин платок и подполз к двери, пробуя дотянуться до
нее ногой. — Откройте!
— Открой! — приказал Ваня.
Мурманск раскрутил проволоку, которой были
замотаны дверные скобы.
— Вот изверг! — сказал Ваня, заглядывая в
темноту. — Выведи человека на волю.
Мурманск полез в сарай и через пару минут оттуда
вышел, хоть и опутанный узами, но уже, можно считать, освобожденный пленник.
Увидев выразительную Ванину физиономию,
наполовину скрытую клочковатой рыжей бородой, он было опять попятился в сарай,
но все же сообразил, что либо эти бандиты меж собой сильно не в ладах, либо они
вообще из разных группировок. Да вообще он заледенел, продрог до костей, к тому
же весь был усеян большими и мелкими опилками, древесной корой.
— Ох, замерз-то как! — запричитала Эльвира. —
Обморозился, поди.
— Набросились на человека, заткнули ему рот,
запихнули в ледяной сарай, а теперь еще причитают, — стуча зубами, сказал монах
Лазарь.
— Так пойдем, я тебя, миленький, отогрею, чайком
отпою, тут-то все равно никто тебя в дом не пустит, тут все равно все заперто,
темно, — заюлила она, косясь на Ваню и явно его страшась. Кроме того, она
знала, что через минуту-другую здесь будет родная милиция, так они и возьмут
его, тепленького, прямо из ее дома.
Лазарь боязливо посмотрел на нее, на страшного
Ваню, на испуганного Мурманска, но все же решил пойти с ней. Все равно в
монастырь нельзя было возвращаться в таком виде. Он окончательно выпутался из
сети, перекинул ее через плечо и сказал:
— Ну, веди!
Эльвира суетливо засеменила вперед, Лазарь
двинулся за ней, а следом потрусил замерзший Мурманск.
Ваня вернулся к крыльцу, на котором он выронил
ключ, и углубился в поиски.
…Незадолго до этого игумен Иустин, обойдя
монастырь и не увидев ни Дионисия, ни Лазаря, стал испытывать какую-то смутную
тревогу. Себя стал ругать — как это он смог отпустить своих монахов в
разгульный святочный вечерок совсем одних, безо всякой защиты… Это не давало
ему покоя. Поэтому он вызвал Клима Никифоровича и отправил его в город искать
монахов, указав, где они могут быть.
