— Я считаю, это платье просто великолепно. И так гармонирует с твоими голубыми глазами, — сказала Адель Фелисии, беря ее за руку.
— Я никогда еще не встречала такой «милашки»! — Холлис кинула ядовитый взгляд на дверь. Мама Рэйчел расшнуровывала ей ботинки. — Эта Адель говорит так слащаво, будто у нее во рту кусок сахара. Не люблю лицемерок.
— Уж кто-кто, а ты бы помалкивала! — бормотала Рэйчел. — Похоже, ты хочешь выглядеть безгрешной как святоша, но постоянно суешь свой нос куда не следует.
— Ты о чем? — поинтересовалась Холлис, рассматривая себя в зеркале.
Няня в раздумье взяла серебряную расческу.
— Возможно, твоя мама и не подозревает, на что ты способна, и я не собираюсь ей ничего говорить, чтобы она не переживала, но неужели ты думаешь, что я ничего не вижу? Я знаю, почему ты настроена против сестры.
Холлис искоса взглянула на маму Рэйчел.
— Мне хотелось бы, чтобы ты пришила рюшечки с изнанки горловины.
— Ни за что! Ничего подобного никогда не слышала! — воскликнула Рэйчел и выхватила платье из рук Холлис.
Та взглянула на нее, и выражение лица Мамы Рэйчел смягчилось.
— Холлис, дорогуша. Ты ничем не хуже Фелисии. И тебе не к лицу сердиться из-за того, что женатый мужчина говорил с ней, а не с тобой.
— Мне уже девятнадцать. И я вправе делать то, что я хочу. Читай свои нравоучения Фелисии. Я еще никогда не слышала, чтобы ты ее ругала.
Няня пожала плечами.
— Но она ведь еще ребенок! А ты уже нет. Она еще ничего не понимает!
— Адель мне тоже не нравится! — раздался писклявый голосок из двери. Холлис и Мама Рэйчел разом обернулись.
— Ты давно здесь?
— Мисс Эмилия, немедленно идите спать!
— Клянусь, что, если вы присыплете ее солью, она вспыхнет пламенем.
Эмили босиком вошла в комнату и села на кровать Холлис. Ее глаза с интересом смотрели из-под шелкового ночного чепчика.
— Она — оборотень.
— Кем бы она ни была, но только не оборотень! — сказала негритянка, подумав при этом, что Эмилия больше интересуется дьявольским происхождением Адели, нежели беспечностью старшей сестры.
Холлис ухмыльнулась.
— Посмотрим, что будет, когда мы посыпем ее солью.
Она ни словом не обмолвилась о своем собственном расследовании. Холлис до сих пор не получила ответа на письмо, отправленное во Францию. И эту информацию в любом случае нужно было держать в тайне.
— Она заигрывала с Люсьеном, — протараторила Эмили, — но, похоже, у нее ничего не вышло, поскольку теперь она кокетничает с папой.
— Видно, она знает, что делает, — пробормотала няня. Похоже, она догадывалась, что, как и бедняжка мисс Дульсина, Адель Скаррон не имела собственных денег. Однако она вряд ли была так же бессильна в этой ситуации, как тетя Дульсина. Если бы она вышла замуж. Поль назначил бы ей содержание, что было вполне в его духе.
