Служанки, которая довела меня до трапезной, давно и след простыл. Лестницу-то я видела, но куда сворачивать потом… За спиной раздались шаги — видно, мужа насторожило мое замешательство в дверях. Не хватало еще, чтобы он меня до «лужайки» провожал! Я притворилась, что ничего не слышу, и хлопнула дверью перед самым носом благоверного. Или по носу: уж больно звук получился сочный. Но преследовать меня Лайен не стал, а страдать предпочел безмолвно.
Поднявшись на второй этаж, я поглядела влево, вправо, удрученно вздохнула и, зажмурившись, по-детски погадала на пальцах. Не входить же в транс ради такой ерунды! К тому же, как оказалось, один гхыр. Что с пророчествами, что с гаданиями мне одинаково не везло: коридор вывел меня в большой зал, увешанный картинами. По пути в трапезную его точно не было.
Я прошлась вдоль самой светлой стены, рассеянно скользя взглядом по полотнам. Пейзажи, в основном морские и, похоже, старинные. Ого, а вот это работа самой Лессы, известной шаккарской художницы середины нашего века. В папином замке тоже была одна ее картина, нас в детстве нянька ею пугала.
Впрочем, рядом висело нечто куда более страшное. А именно злополучная тетка, в пышном парчовом платье со шлейфом и кучей украшений. Художник, видать, страдал от близорукости, ибо морщин не заметил, бюст увеличил на две пяди, а талию ужал на три. В таком виде «я» была еще ничего, хотя гадостная улыбочка никуда не делась. Или портрет рисовали лет двадцать назад? Я осторожно потрогала полотно. Нет, краска совсем свеженькая, даже растрескаться не успела.
— Любуетесь, ваше величество?
Я испуганно обернулась. За спиной стоял, к счастью, не Лайен, а кряжистый мужчина лет пятидесяти. Тоже брюнет, тоже смуглый, но куда более солидный. И опасный: видно по холодным, вразрез с вежливой улыбкой, глазам.
— Д-да, — выдавила я. — Очень… хм… впечатляющее полотно.
— Уже жалеете?
— О чем?
— Что повесили этого стеномаза, — невозмутимо пояснил мужчина.
— За что?! — глупо ляпнула я.
— Ну как же? Этот червяк осмелился намекнуть о плате — как будто чести лицезреть ваше величество ему было недостаточно. — В голосе собеседника послышалась издевка, но такая тонкая, что менее проницательный человек ее вряд ли бы распознал. — Впрочем, вы правы, держать в голове такие мелочи нет смысла. Поговорим лучше о государственных делах. Вы сейчас свободны? Я уже подготовил черновик письма винесскому королю, проект закона о землях, принадлежащих изменникам, приказ о публичной казни…
