Оживляющая магия - Вероника Акифьева

— Я не буду резать этот хлеб, — канючил нож. — Вдруг криво отрежу, или слишком тонко, или слишком толсто, или совсем не смогу отрезать, я ведь тупо-о-о-о-ой…

Аленка еле сдерживалась, чтобы не испепелить нерешительного нытика. Она бы даже плюнула на эти завывания и отрезала бы хлеб ножом, пользуясь своей физической силой, но он предусмотрительно свернулся «рулетиком». В таком виде использовать его по назначению не представлялось возможным. Делать было нечего, пришлось снова мастерить бутерброд вручную — кусок хлеба вышел неровным, а от масла руки стали жирными. Аленка злилась на нож, на себя, на магию…

Она была весьма перспективной ведьмочкой на своем потоке в Магическом университете. Даже декан, маг Панкрат, называл ее не иначе как «подающая большие надежды», «обладающая уникальной силой» и «гордостью университета». Правда, сейчас «гордость университета» села в лужу. Большую, черную и вонючую лужу. Именно так себя Аленка чувствовала. Оживление предметов проходят только на пятом курсе, а Аленка была на втором. Когда она узнала о таких магических возможностях, то несколько дней не могла уснуть — так хотелось попробовать себя в общении с живыми предметами. Поэтому и попросила учителей-магов обучить этому искусству, несмотря на свою юность. Большинство учителей было против, но маг Панкрат дал «добро», а с ним никто и никогда не спорил. Разрешил он Аленке оживить ровно четыре домашних предмета и дал три дня сроку для налаживания контакта. Потом Аленка должна была сдать экзамен — показать магу Панкрату, как у нее все удачно сложилось. Оживление прошло успешно, а вот контакт с предметами не заладился. Оказалось, что у всех четверых ужасные характеры. Сегодня был последний день, завтра — экзамен, и хвастаться Аленке было абсолютно нечем.

Нож боялся своих прямых обязанностей, все время ныл и находился, по его словам, «в глубокой депрессии». Он уже и на нож-то не был похож. «У-у-у-у, ролл из дерева и железа, — психовала Аленка, направляясь с грязной чашкой к раковине. — Была бы саблезубым драконом, слопала бы тебя одним махом!» В раковине покоилась гора посуды, и это была вторая проблема Аленки. Она-то кухонный кран оживила в надежде, что он посуду будет мыть, да не тут-то было! Кран оказался мечтателем и фантазером. Вместо того, чтобы пускать воду на грязные тарелки и чашки, он наслаждался очередным видением — в этот раз он был огромным золоченым бассейном, в котором нежились прекрасные наложницы султана. Аленка даже оторопела от таких фантазий кухонного крана.