Я невольно стал наблюдать за нею, а она — за пешками. Когда же я пристальней всмотрелся в поле сражения, уши мои загорелись. Я был у позорного финиша.
— Алю! — сделал я гримасу и сдался.
Жанар ликовала.
Это уже начинало больно задевать мое самолюбие.
— Сейчас выиграю, — уверенно заявил я.
— А если не выиграешь?
— Назовешь меня хвастуном.
— Идет... Уж я посмотрю, как ты выиграешь, — говорила она со злорадством противника, который верит в свои силы.
Третья партия проходила более упорно. Сходу мы сняли друг у друга по две пешки. Однако, вскоре соотношение сил стало меняться в ее пользу. В двух случаях я упустил хорошую возможность. Сначала я надеялся на правофланговую пешку. Когда же ее потерял, я стал надеяться на левофланговую. С трудом протащил ее в дамки. Но тут произошло нечто неожиданное: хитрая Жанар подставила мне одну пешку, а затем сразу разгромила три мои.
— Ура! — воскликнула Жанар. — Хвастун, Кожа!..
Я даже вспотел:
— Но ведь у меня есть еще одна дамка.
— Ну и что же?..
Опасность таилась всюду. Я упорно стал двигать свою единственную дамку взад и вперед по диагонали: так я был неуязвим и мог продержаться хоть до утра.
— Так не играют, уйди с главной линии.
— Это дело мое. Захочу — уйду.
— Нет, уйди. — Не уйду.
— Тогда ты проиграл.
— Нет, не проиграл.
— Все равно я тебя буду называть хвастун, Кожа.
Здесь мы с Жанар здорово поспорили.
— Не буду играть! — надула губы Жанар и собрала пешки.
— Не будешь — не надо, — сказал я.
В это время во дворе залаяла собака и тут же перестала.
— Бабушка пришла, — сказала Жанар и побежала во двор. Я выскочил за ней.
— Ты одна? — послышался в темноте около ворот голос бабушки. Потом она увидела меня. — Ах, это ты!..
По выражению ее лица я понял, что она недовольна моим присутствием в их доме.
— Да, это он, — ответила Жанар, сердито взглянув на меня.
— Что он здесь делает?
— Мы с ним играли в шашки.
— Иди домой, детка, — сказала мне старуха, — Жанаржан, проводи его, отгони собаку.
Мне не хотелось бесить пса, и я решил перемахнуть через забор. Пусть Жанар еще раз убедится в том, что я неплохой физкультурник. Хотя бы этим я понравлюсь ей.
— До свидания, — говорю я и с разбега прыгаю на забор.
Но и на этот раз меня постигла неудача. Штаниной я зацепился за острый конец перекладины и мешком свалился на землю уже на улице. Ударился я довольно ощутимо. Однако позор ведь страшнее смерти. Я мгновенно вскочил и дал ходу без оглядки.
За моей спиной громко хохотали Жанар и бабушка.
