* * *
Я лежу в потемках и чувствую себя страшно одиноким. Почему я не в лагере вместе с ребятами, зачем я обидел Жанар?
«Извини меня, — шепчу я, — я поступил грубо». В темноте передо мной всплывает лицо Жанар. Она глядит на меня с укором. Жанар, Жанар! Разве я этого хотел?
Ты вспомни, сколько бы я ни налетал вихрем на других девочек, тебя я никогда не трогал и ничем не обижал. Когда же меня отчитывает учительница или директор, не в твоем ли взгляде я всегда нахожу поддержку?
И я думаю о том, как закончу десятый класс и уйду служить в армию. Жанар, конечно, уедет в Алма-Ату и поступит в институт. Вот тогда-то я буду писать ей письма в стихах. Она мне обязательно ответит. Может быть, она начнет свое первое письмо так: «Дорогой Кожа!..» Вот было бы хорошо!
И я снова, в который раз, начинаю мечтать о своем будущем.
...Непроглядная тьма окутала землю. Идет проливной дождь. Грохочет гром, и то и дело вспыхивают яркие молнии...
...На берегу горной реки стоит суровый пограничник. Это я выполняю свой воинский долг.
Пользуясь ненастной погодой, темной ночью, коварный враг пытается нарушить священную советскую границу. Он даже послал танки, которые валят деревья, как траву. Я приготовил противотанковые гранаты, залег в кусты, жду...
На меня со страшным грохотом движется танк. Он подполз уже совсем близко. «Пора», — решаю я, встаю в рост и бросаю гранату. Прямо в цель. Танк взорвался. То же я проделываю со вторым и третьим танком.
Подлые враги полегли у самой границы, но не ступили на нашу землю.
Весть о моем поступке облетает всю страну. Мне присваивают звание Героя Советского Союза. В газетах печатают мои портреты. Интересно, что думает обо мне сейчас Жанар?
Я возвращаюсь из армии. Моя грудь увешана орденами. Ярче всех сияет звездочка Героя.
Встречать меня выходит весь аул. В руках у них букеты цветов. В толпе встречающих я вижу Жанар. Мы бросаемся друг к другу, как Козы и Баян после долгой разлуки.
— Жанар!
— Кожа!
Мы крепко обнимаемся. В это время меня кто-то трогает за плечо. Я оглядываюсь и вижу группу учителей во главе с директором школы Ахметовым.
— Молодец, Кожа! — говорят учителя хором. — Ты, оказывается, настоящий батыр. Мы это не знали и напрасно ругали тебя раньше...
— Прости, — говорит Ахметов.
— Да, — отвечаю я, прежде чем простить, — постоянным обсуждением на педсоветах вы не давали мне покоя.
— Мы же не знали, — виновато повторяет Ахметов.
— Особенно мне досаждала апай Майканова, — сурово, говорю я.
