Вся спецоперация по взятию важнейших объектов в Кабуле заняла у спецназа и десанта всего несколько часов. Поставленные задачи были решены с минимальными потерями, хотя не обошлось без накладок, вызванных отчасти несогласованностью, отчасти — секретностью планов: у нескольких объектов бойцы попадали под огонь своих же частей, а у правительственного дворца Тадж-Бек, уже взятого спецназом, направлявшиеся на поддержку витебские десантники не признали тех за своих, расстреляли их БТР и дело едва не дошло до встречного боя.
Находившийся в расположении 345-го парашютно-десантного полка Бабрак Кармаль утром следующего дня выступил в роли нового лидера страны, поспешив объявить, что смена власти стала следствием "народного восстания широких слоев населения, партии и армии". Любопытно, что и сегодня иные авторы разделяют взгляд на события тогдашнего афганского правителя: в недавней публикации В. Рунова "Афганская война. Боевые операции" утверждается, что смена власти в Кабуле была осуществлена "небольшой группой заговорщиков", а ввод советских войск
послужил лишь "сигналом для успешного осуществления правительственного переворота" — заявление, способное вызвать немалое удивление участников событий; еще бы — лихим росчерком пера автор объявил "заговорщиками" 700 наших солдат и офицеров, участвовавших в штурме и получивших боевые награды правительственным Указом от 28 апреля 1980 года. В прежние времена победители вступали в столицы верхом на белом коне, Кармалю пришлось довольствоваться неброским транспортником Ан-12. Со временем, когда звезда его станет клониться к закату, афганскому правителю в поисках пристанища вновь придется воспользоваться самолетом советской транспортной авиации.
Пока же раненых при штурме бойцов вывезли в Союз на Ил-18, а в первых числах января 1980 года домой вылетел и весь личный состав спецназовского батальона. Боевую технику сдали десантникам, бойцов и офицеров погрузили на два транспортника, вылетевших в Чирчик. Не обошлось без проверки возвращавшихся на Родину: кому-то наверху пришло в голову, что участники штурма в разгромленном дворце могли найти немалые ценности и всех их подвергли досмотру, изъяв пару трофейных пистолетов, несколько кинжалов, транзисторный приемник и магнитофон, а также прихваченные в качестве сувенира местные деньги — афгани. Хотя в Союзе цветастые бумажки — "фантики" ни на что не годились, под тем предлогом, что денежное довольствие в "загранкомандировке" не выдавалось, все это было сдано в особый отдел. Эпизод мог бы показаться незначительным, однако он стал прецедентом для организации на аэродромах достаточно сурового таможенного барьера — первое, что встречало на Родине возвращающихся "бойцов-интернационалистов".
