Он последовал за отцом на кухню. Кастрюля втиснулась в духовку, словно письмо в почтовый ящик. Внезапно Джерри почувствовал, что он не голоден, и весь аппетит куда-то исчез.
- Салат? — спросил отец. — Например, зеленый салат с майонезом.
Джерри автоматически кивнул.
Что, наконец, было всем тем, что называлось его жизнью? Он окончит школу, найдет себе работу, женится, станет отцом, увидит смерть жены, и тогда жизнь, как иголка с ниткой засквозит через все бесконечные дни и ночи, которые будут для него без солнца и луны, без восходов и закатов – никому не приносящая особого вреда, но при этом серая и безликая. Или какая же пропасть простерлась между ним и его отцом? Как глубоко он был зарыт в себя? Насколько сильно люди должны отличаться друг от друга? Есть ли у каждого отдельно взятого человека свой собственный выбор? И как много, на самом деле, он мог знать об отце?
- Эй, Па.
- Да, Джерри?
- Ничего.
Что он мог спросить с его сумасбродной интонацией? Он сомневался в том, насколько он вообще вправе сравнивать себя с отцом. Джерри вспомнил, как несколько лет тому назад он почти целый день вертелся в соседней аптеке, в которой тогда работал его отец. Аптека была местом, где посетители могли обратиться к аптекарю прямо как к врачу. В тот день в аптеку зашел один человек, сгорбленный и с рябым сморщенным лицом, ему было, наверное, уже много лет. Он обратился к его отцу: «Что я могу купить, мистер аптекарь? Как вы думаете? Смотрите, нажмите сюда, мистер аптекарь, чувствуете ли вы здесь опухоль? Может быть, найдётся лекарство, которое вылечит меня?» Его отец должен был проявить немалое терпение в общении с этим пожилым человеком, слушая его с симпатией, кивая, поглаживая его щеку, словно он ставил диагноз. Ему, наконец, удалось убедить его обратиться к врачу. Но на момент, Джерри увидел в своем отце психолога, действующего мудро и сострадательно. За больными был нужен уход, даже в аптеке. Когда этот пожилой человек ушел, Джерри спросил отца: «Эй, Па, ты ни разу не хотел стать доктором?» Отец быстро огляделся, и, колеблясь, с каким-то удивлением ответил: «Нет, конечно. Нет». Но Джерри что-то уловил в его манере, в тоне его голоса. Он должен был многое взвесить, прежде чем ответить. Когда Джерри попытался вернуться к своему вопросу, отец внезапно оказался очень занят рецептами и их составляющими. Джерри больше никогда не возвращался к этому разговору.
Сейчас его отец крутился на кухне. Он готовил ужин. И ему не требовались никакие разговоры о том, как стоило ли ему быть врачом. У него умерла жена, и остался только сын со всеми его сомнениями в своем отце. Его жизнь, она была такой серой и невзрачной. Зазвенел звонок таймера, и духовка выключилась. В ней была разогретая кастрюля с ужином.
