Бородач повернулся к Назиму, словно только что его заметил, взял прислоненную к изножью кровати палку, которой Пистон пользовался для хождения в туалет, размахнулся и ударил Назима палкой по голове. Раздался отчетливый костяной стук. Назим, начавший было привставать, с выражением крайнего изумления на лице вновь опустился на стул.
- Тебе слова не давали,- укоризненно заметил бородач и ногой выдернул стул из-под Назима. Бандит тяжело грохнулся на паркет рядом с тихонько подвывающей девицей. Некоторое время он лежал неподвижно, как бы собираясь с мыслями, затем зашевелился, отполз к стене и смирно сел, уже не рискуя проронить ни слова. Борис и Костя втолкнули в комнату Утюга, дрожащего кавказца и еще не вполне очухавшегося охранника.
- На пол!- скомандовал Костя. - Ноги шире! Руки за голову!
Несколькими пинками он заставил лежащих принять желаемую позу. В его движениях явно просматривалась милицейская выучка. Впрочем, Костя и не скрывал того, что был когда-то милиционером: приехав в Москву из владимирской глубинки, он поступил в милицию, стал москвичом, женившись на москвичке, однако вскоре угодил в тюрьму из-за происков продажного начальства, не простившего ему чересчур ретивой борьбы с рэкетом. Борис также прошел через тюрьму: в Бутырский следственный изолятор его упрятали те же люди, которые посадили в тюрьму Костю. Борис пытался стать предпринимателем, однако не желал платить никаким "крышам", ни милицейским, ни бандитским. В конце концов он так намозолил глаза и тем, и другим, что купленные стражи порядка вменили ему в вину незаконные валютные операции и еще несколько подобных статей, столь же нелепых в условиях рынка, однако еще не отмененных. Доказать, правда, им ничего не удалось, но никто всерьез и не собирался что-либо доказывать: несколько месяцев в Бутырке сами по себе являются достаточным наказанием, особенно когда на воле дочиста обворовывают склад с принадлежащим узнику товаром. Таким образом, если иметь в виду краткую историю жизни Бориса и Кости, то становилась понятной та готовность, с которой они восприняли слова бородача:
- Какой-то скользкий человек этот Пистон. Говоришь ему о деньгах, а он делает вид, что не понимает. Таких убивать надо. И приятели у него наверняка такие же, их тоже придется убить.
Кровожадное заявление предводителя налетчиков не вызвало у его подчиненных никакого протеста - наоборот, они деловито переступили с ноги на ногу, становясь поудобнее для стрельбы. Пистон завозился на кровати, словно его кусали блохи, охранник и Утюг замерли на полу, крашеная девица сделала лужу, Назим проклинал тот миг, когда согласился на предложение Пистона приехать в гости и обсудить меры по борьбе с беспределом. Подал голос только перепуганный кавказец:
