— Тронут вашим вниманием. С вашей горняшкой у меня ничего не вышло — вы ведь в курсе.
— Да, — подтвердила Клемантина. — И, признаться, я этому очень рада. Ну а в деревне что вы нашли? Вы ведь, кажется, туда зачастили.
— О, ничего особенного. Беседую с Хвулой…
— Я говорю о женщинах.
— Женщин я и не ищу. Знаете, тот кот был кастрированный. Я сам не верю, но почему-то это оказывает определенное влияние…
Он лгал.
— Ищете-ищете, я знаю! — сказала Клемантина.
Жакмор посмотрел в окно: дети кружились, взявшись за руки, пока не замутится в голове.
— Давайте поговорим о чем-нибудь другом, — сказал психиатр.
— Это вы залезаете в мой гардероб? — неожиданно спросила Клемантина.
Жакмор удивленно посмотрел на нее и переспросил:
— Что-что?
— Вы прекрасно расслышали.
— Нет, — ответил он. — Это не я. Зачем мне ваш гардероб? У меня хватает одежды.
— Хм… Ладно, неважно. Может, я ошибаюсь. У меня такое впечатление, что кто-то периодически роется в моих вещах. Но подозревать вас действительно нет никаких оснований.
Жакмор кивнул на горничную, которая как раз отвернулась.
— Нет! — сказала Клемантина. — Тут я уверена. Да она и так может брать что угодно! Мне эти тряпки не нужны. Я их и не ношу никогда. Или почти никогда.
13
24 июля
— Вот и все, — сказал Анжель, распрямляясь.
Он до половины подпилил клин, удерживавший лодку на рельсах. Лодка была готова. Десяти метров в длину, из свежего светлого дерева, с острым, как финикийский меч, приподнятым носом и легким балансиром — его еще предстояло сделать, но бронзовые крепления уже красовались на корпусе. На вспученной палубе пока не было ничего, кроме низенькой рубки в кормовой части. Жакмор нагнулся, осмотрел борта. По всей их длине торчало одиннадцать пар коленчатых ног на шарнирах.
— Быстроходная, — похвалил он.
— Еще бы, — сказал Анжель.
— Для любителя вы справились превосходно.
— Я не любитель.
— В таком случае для профессионала вы справились превосходно.
— Я не профессионал.
— Кто же вы тогда? — спросил Жакмор, раздражаясь.
— Что за дурацкая манера все время задавать вопросы!
Другой на месте Жакмора мог бы обидеться, но психиатр был незлобив. Ему просто хотелось сказать что-нибудь на прощание отбывающему другу. Отбывающему далеко и надолго. На не слишком все-таки надежном судне. Хоть и о двадцати двух ногах.
— С женой у вас все без изменений?
— Да, — ответил Анжель. — Это такая… — Он недоговорил. — Ладно. Ничего не попишешь. Мужчины и женщины сделаны из разного теста. Но я ни о чем не жалею.
