А симпатяги, улыбаясь во весь рот, остановились посреди сцены, ближе к ширмам, поклонились публике и под аккомпанемент гармоник спели вальс «На сопках Маньчжурии», потом матросскую песню о «Варяге»: «Наверх вы, товарищи, все по местам…»
Успех певцов был необычаен. Довольные зрители хлопали в ладоши громко и долго.
— Давай еще…
Громче всех выражал восторг бородатый солдат из палаты Измайлова. Забинтованная рука не позволяла ему хлопать в ладоши, так он другой, здоровой, колотил по своему колену и вместе со всеми настойчиво кричал!
— Еще, еще!
Угомонившись, бородач доверительно наклонился к соседу:
— Ах, заешь его вошь, как откалывает! И откуда такое, скажи на милость?
— Ты что, знаешь их?
— Так то же Володимир наш, забодай его козел!
Сосед недоумевал.
— Какой там Володимир? — усмехнулся он.
— Да наш, палатный, Измайлов.
— Разведчик?
— Он самый! Ты вглядись, вглядись в того, что слева.
— Вроде он… — неуверенно согласился сосед. — Нет, не он! — сказал солдат минуту спустя. — Владимир пошире в плечах, да и чернявый он, а эти оба светлые, с рыжинкой. А усы! Он же без усов.
Артисты уходили со сцены и вновь возвращались. С большим трудом конферансье успокоил шумливых зрителей и объявил, что подпоручики Смирнов и Потехин исполнят песню «Во Францию два гренадера».
Под грохот аплодисментов подпоручики скрылись за ширмами, на которых были нарисованы французские гренадеры. И сразу у гренадеров появились живые, веселые лица, украшенные усиками в ниточку.
Зал затаил дыхание. «Гренадеры» запели.
Они не спеша, широко, с большой сердечной теплотой выводили слова песни:
Во Францию два гренадера
Из русского плена брели…
Пальцы артистов проворно бегали по клавишам гармоник и извлекали из них такие берущие за душу звуки, что скоро чуть ли не все зрители из выздоравливающих солдат тихонько подпевали вслед за исполнителями:
И оба душой приуныли,
Дойдя до немецкой земли…
Гренадеры запели второй куплет песни:
Придется им — слышать, увидеть
В позоре родную страну…
И храброе войско разбито,
И сам император в плену!
В зале стало тихо-тихо. Солдаты слушали певцов с упоением. Гренадеры запели:
Ты орден на ленточке красной
Положишь на сердце мое.
На лицах зрителей, в их глазах вспыхнули огоньки удивления, некоторой растерянности и недоумения.
Со сцены неслись знакомые слова, а мотив песни говорил совсем о другом. Артисты пели о гренадерах, а на гармониках наигрывали запрещенную царским правительством крамольную «Марсельезу»!
