— Не только… — замялся кузнец. Он явно не желал говорить об этом, но Виктор продолжал вопросительно смотреть ему в глаза. — Еще кое-что было между мной и старейшинами. Я никак не мог понять, почему нужно молиться на хищника. Если бы на огонь, как этрады, так это понял бы. Огонь жизнь поддерживает. Но хищник, он только пожирает человека. Зачем же ежедневно на него молиться и приносить ему жертвы.
— И что ответили старейшины? — улыбнулся Виктор.
— Они собрали людей на площадь и объявили меня проклятым духом гронда. Все отвернулись от меня. Никто не хотел мне дать свою дочь. Потом пришел ты и они ушли. Меня изгнали, а сами пошли к скалам.
— Вот как? Хорошо, что мы встретились. Ты сможешь вернуться со мной к остальным.
— Они меня не примут, — грустно проговорил кузнец.
— Теперь не только примут, еще извинятся перед тобой, что так с тобой поступили.
— Но старейшины…
— Их больше нет. Там старейшины другие. Один из них — я.
— Ты?!
— Да. Не похож?
— Уж слишком молод для старейшины, — с сомнением сказал Коркадар.
Виктор от души захохотал.
— Тем не менее, — заверил его Виктор. — Я тоже старейшина.
— А какому духу теперь молятся зеуды у скал?
— Духу знаний, кузнец. Теперь кто больше знает, кто лучше умеет работать, тот ближе становится к духу.
— Хочешь сказать, что жрецы у вас мастера? — поразился Коркадар.
— Да. Это хочу сказать. Ты тоже сможешь там стать жрецом, если будешь хорошенько учиться.
Ошалевший от новости парень впал в ступор.
— Теперь я хочу тебя еще кое-что спросить: ты научился хорошо говорить на языке кирадиалов?
— Д-да… Почему спрашиваешь?
— Я пришел сюда не один. Со мной пришли и мои люди. Мы хотим наведаться в столицу Кирадиала. Но мы не знаем их языка. Поэтому, предлагаю тебе быть моим переводчиком, если придется там беседовать. А потом с нами вернешься к своим. Они будут рады встречи с тобой, уверяю тебя.
Коркадар растерянно замолчал, терзаемый противоречивыми чувствами.
— Здесь уже мой дом, моя мастерская… Я брал заказы, которые еще не выполнил…
— Вот, дай им это как компенсацию, — протянул Виктор ему золотую монетку. Горсть их он прихватил со склада на всякий случай.
Глаза парня полезли из орбит.
— Это очень много!
— Да? — растерялся Виктор. — Тогда, может это?
Он выискал в кармане трико серебряную монетку.
— Это тоже много.
— Ничего. Отдай им, и скажи, оставляешь еще в дар все, что тут, — Виктор обвел рукой помещение. — А сам иди со мной прямо так, как есть. Тебе отсюда ничего больше не понадобится.
