— Ну и отлично. Теперь, когда мы во всем согласились, что мы намерены делать с вашим принцем?
Леди Оливия окинула его косым взглядом.
— Я знаю, вы просто мечтаете, чтобы я сказала, что он не мой принц.
— Да, я этого ожидал, — подтвердил он.
— Исключительно для того, чтобы вас разочаровать, мне следовало бы заметить, что он такой же мой принц, как и чей угодно. — Она сжала губы и оглядела зал, — кроме русских, я полагаю.
В любое другое время Гарри сказал бы, что он сам русский, во всяком случае, на четверть. Это позволило бы ему сделать какое-нибудь блестящее замечание: что нибудь о своем нежелании объявлять принца своим, несмотря на национальную принадлежность. А потом он поразил бы ее своим знанием языка.
Но он не мог. И, по правде говоря, сила, с которой ему хотелось все это сделать, удивила его самого.
— Вы его видите? — спросила она. Она вытягивала шею, становилась на цыпочки, но рост ее был лишь на самую малость выше среднего, поэтому она никак не могла взглянуть поверх голов.
А вот Гарри мог.
— Вон там, — кивнул он в сторону дверей в сад.
Принц стоял в центре небольной группы гостей и выглядел до крайности утомленным их вниманием, но одновременно, казалось, принимал его, как должное.
— Что он делает? — спросила Оливия.
— Его как раз представляют… — О, черт. Он и понятия не имеет, кому его там представляют, — кому-то.
— Мужчине или женщине?
— Женщине.
— Молодой или старой.
— Это допрос?
— Молодой или старой, — повторила она. — Я здесь всех знаю. У меня профессия знать всех и каждого на подобных мероприятиях.
Он склонил голову.
— Вы этим чрезвычайно гордитесь?
— Нет, не особенно.
— Она среднего возраста, — сообщил он.
— Что на ней надето?
— Платье, — огрызнулся он.
— Вы что, не можете его описать? — спросила она нетерпеливо. И добавила: — Вы не лучше моего брата.
— Мне понравился ваш брат, — ответил он, в основном, чтобы ее позлить.
Она закатила глаза.
— Не беспокойтесь, узнав его лучше, вы измените свое мнение.
Он улыбнулся. Просто не смог сдержаться. Теперь он не понимал, как мог считать ее холодной и сдержанной. Да она просто искрилась озорством и юмором. Похоже, ей для этого нужна была всего лишь дружеская компания.
— Итак? — спросила она. — Как выглядит ее платье?
Он изменил положение, чтобы лучше видеть.
— Нечто пышное с… — он показал на свои плечи, будто надеялся жестами описать дамский наряд. Потом помотал головой. — Я не знаю, какого оно цвета.
— Интересно, — Она нахмурилась. — Значит ли это, что оно либо красное, либо зеленое?
