— И вас хотели назначить начальником отдела?
Шилов облокотился на стол и с сочувствующим видом покивал головой:
— Ужас!
— А еще по указанию товарища Шилова мы покупали оружие для Саддама Хусейна, — делая большие глаза и то и дело оглядываясь на дверь, говорил Федорову Леня Василевский.
— Идите, вы свободны, — почти простонал Федоров.
— Подождите, я вам расскажу про его дружбу с Шамилем Басаевым. — Идите…
Виноградов положил перед Шиловым лист чистой бумаги:
— Та-а-ак, сейчас вы напишете собственноручное объяснение…
— Да не смешите меня, я ничего не буду писать, — Шилов оттолкнул бумагу.
— Отказываетесь?
— Отказываюсь.
— Ну хорошо. — Виноградов положил чистый лист в ящик стола с таким бережным видом, как будто на нем каким-то образом оказался зафиксированным отказ Шилова давать объяснения. — Тогда придете в прокуратуру.
— По какому же делу, позвольте спросить?
— По делу о похищении граждан Краснова и Селиванова. Вот их заявления, — так, чтобы Шилов не мог ничего прочитать, Виноградов показал какие-то бумаги с рукописным текстом, и на лице его промелькнула тень торжества. — До скорой встречи, Шилов.
Шилов вышел из кабинета — и тут же, приоткрыв дверь, заглянул обратно.
Виноградов замер с протянутой к телефону рукой.
— Песику своему, Сеньке-Тузику, огромный пламенный привет, — злым и веселым голосом сказал Шилов.
— Не понял…
— Вы передайте, он поймет!
Когда дверь закрылась, Виноградов пробормотал:
— Оборотень, точно.
— Ты кто такой? — Стянув с головы кепку, Джексон навис над столом, за которым сидел Федоров. — Ты что от меня хочешь?
Простой вопрос почему-то вызвал у Федорова затруднения. Промокнув платочком лицо, он как-то неуверенно ответил:
— Я вообще-то представитель Управления…
— Вали отсюда, представитель. У меня контузия, мне все по барабану. Меня в Кандагаре до сих пор боятся. Я сейчас как разволнуюсь — и порву!
Собрав бумаги, Федоров пулей вылетел из кабинета и в коридоре чуть не сшиб Громова.
— Это… Это просто банда какая-то! — пожаловался он, и, обогнув начальника УУР, нервной походкой поспешил к лестнице.
— Ну, слава богу, — наблюдая за ним, сказал сам себе Громов.
К особняку УСБ Федоров подкатил на личной «десятке», подметая асфальт полой своего бежевого плаща, который, в расстроенных чувствах садясь за руль, прищемил дверью.
В это время Шилов как раз вышел на улицу. Вытянувшись по стойке смирно и отдав честь, он пропустил Федорова, который, злобно зыркнув глазами, молча проскочил мимо и попытался открыть дверь Управления не в ту сторону.
