Вечером, когда Генри Бичер пришёл за Элизой и мальчиком, в городе был полный беспорядок. Перепившиеся молодцы в широкополых шляпах плясали с факелами на главной улице. Редакция «Филантропа» горела. Негры и белые граждане (мы говорим здесь о хороших гражданах) сидели за запертыми воротами. Дом Берни был осаждён. Хозяин и его друзья занимали посты у окон и дверей с двустволками в руках.
— Генри, — сказала Хэтти дрожащим голосом, — что будет, если на вашу повозку нападут?
— Мы окажем сопротивление, — отвечал Генри.
— Генри! Ты духовное лицо!
— Мы уже говорили об этом, Хэтти, — нетерпеливо сказал Генри, — и я позвал моего друга кузнеца Мэ́тьюса. Он не священник и имеет право отстреливаться. Кроме того, он весит триста двадцать фунтов.
— Подождите! — раздался голос сверху. — Я еду с вами!
На — верхней площадке лестницы показался сам профессор, облачённый в длинное жёлтое дорожное пальто и высокие сапоги с отворотами. В протянутой руке он держал свечу.
— Профессор, — спокойно проговорил огромный бородатый Мэтьюс, — вы собираетесь взять с собой свечу в дорогу?
— Нет, — резко отвечал Стоу. — Но кое-что я взял с собой!
— Что именно?
— Сборник евангельских текстов и изречений!
Мэтьюс покачал головой.
— Друг мой, — робко сказала Хэтти, — не лучше ли тебе остаться дома?
— Я еду! — воинственно сказал профессор. — А так как этому дому угрожает опасность, то я просил моих друзей явиться сюда, чтобы защитить очаг американского гражданина и благочестивого христианина от насильников и исчадий порока!
Повозка затряслась по булыжной мостовой. Несколько молодых людей, дежуривших у соседнего кабака с дубинами в руках, бросились наперерез экипажу.
— Гони! — крикнул Генри кучеру. — Не позволяй им подходить к лошадям!
Хлопнул бич, и лошади понеслись вскачь. Один из молодых людей упал, остальные подняли истошный крик.
— Удирают!
— Держи аболиционистов!
— Украли черномазую!
Толпа преследователей всё увеличивалась. Вдали зловеще плясали чадящие огоньки факелов. При выезде из города дорогу едущим преградила целая толпа с ломами, кирками и досками. Полетели камни.
— Господа! — угрожающе протрубил Мэтьюс, приподнимаясь на козлах. — Того, кто желает иметь дело со мной, прошу подойти поближе.
Никто не подошёл. Гораздо удобнее бросать камни из-за спины соседа, чем сражаться с великаном.
— Поезжайте через дома и дворы, — крикнул кто-то в толпе, — а по улицам мы вас не пустим!
Тут в дело неожиданно вмешался профессор. Он высунулся из-под крытого верха повозки, держа в одной руке сборник евангельских текстов, а в другой огромный морской пистолет.
