Антоний — воин, солдат, человек напряженного чувства, весь сосредоточен на себе, на своей всепоглощающей любви к Клеопатре, на своих размашистых и безудержных страстях.
Симонов решал спектакль, и пластически и образно, как арену римского цирка, на которой идет кровавая и беспощадная игра. В декорации, превосходно придуманной Сумбаташвили, это было выражено очень эффектно. На сцене — арена и амфитеатр, выполненные из какого-то серого металла. Поэтому возникало ощущение замкнутой, мрачной западни, из которой нет иного выхода, кроме резни не на жизнь, а на смерть. Как у гладиаторов. Тем самым сценический образ римского цирка раскрывал главный замысел спектакля: Антоний и Октавиан — два противоположных мира. Вместе существовать на арене жизни они не могут, и один неизбежно должен уничтожить другого.
Сталкиваются не только противоположные миры — сталкиваются два мировоззрения, две морали. Оттого борьба становится еще более жестокой и кровавой. Октавиан, как лепил его Лановой, — человек сильный, волевой и уверенный. Этот гордый патриций привык свысока смотреть на людей. Он рожден повелевать, ему должны подчиняться, он хозяин и жизни и смерти. Ему не свойственны сомнения и колебания при принятии самых жестоких решений. Октавиан самоуверен и полон презрения к обществу, его движущая сила в поступках — ощущение собственного величия. Мне думается, Октавиан стал одной из лучших театральных работ Ланового. В ней вполне проявились законченность и четкая определенность характера. Его персонаж был скулыггурен, как вычеканенный на монете римский император. Повелительная манера разговаривать, патрицианская стать, гордыня — чрезвычайно впечатляющая и убедительная фигура.
Правда, родилась она не сразу. Поиски на репетициях были трудными и долгими. Но Василий Лановой упорно работал в поисках образа. Честно, я никогда не видел крупных актеров, живущих и творящих только по вдохновению и озарению, словно вулканы, пробуждающиеся от извержения к извержению. Конечно, талант — это почва, без которой не вызреет и малейшая былинка. Но на одной и той же почве можно вырастить чудо- плод или, как это ни грустно, получить одни лопухи. А Лановой никогда не жалел пота, чтобы обильно полить эту почву и собрать добрый урожай. Пусть истина банальна, но только труд делает большого актера из просто талантливого человека. Сколько раз мне приходилось видеть, как с годами иссякало артистическое дарование вместе с уходящей молодостью и свежестью. И если вовремя не наработаны мастерство и опыт, то актер повторяется на сцене, начинает тускнеть и надоедать зрителю, пока однажды не сходит на нет. Только труд воспитывает профессионала. Вот и эта одна из лучших работ Ланового родилась из неустанного труда.
