Та пошатнулась и отступила на шаг назад, еще шаг и наткнулась на Майльфольма. Мужчина неприветливо смотрел на гостью.
– Я же сказал – даже не появляйся, – процедил женщине.
Она замялась, робея. Поспешила поставить корзину на траву перед Эрой, от чего та отшатнулась и впечаталась в мужчину.
– Благодарю, светлая. Жизнь ты нам вернула. Славить до конца дней рода будем. Поклонись сынок.
Мальчик как любой нормальный здоровый ребенок отвесил поклон и опять прилип к матери.
Эра не выдержала. Протиснулась мимо Майльфольма и тыном, и стекла по забору на траву.
Тихо было на душе. И страшно.
Эрика сталкивалась со многим. Но с чужим, вполне объяснимым с точки зрения логики, физики, космологии, тактики. Да просто имело разумное объяснение. Но как объяснить произошедшее сейчас, произошедшее с ней, вернее с мальчиком за счет нее. Какой закон, какой науки внятно разжует ей то, что паренек не только встал, но и с виду не имеет проблем ни с позвоночником, ни с мозгом? Какой профиль медицины расставит все точки над "и", четко и точно разложив механизм возрождения фактически мертвеца?
Девушка уставилась на свои ладони. От царапин остались еле заметные следы. Нормально, учитывая, что всего три дня прошло. Но больше ничего – обычные нормальные ладони, сеть рисунка линий не ворожит, пальцы не светятся.
Эра уставилась на присевшего перед ней Майльфольм.
– Я лечу.
– Да.
– Это невозможно…
– Это твое право по рождению.
Девушка в упор уставилась на него:
– Как твое – быть стражем?
– Да.
– Бред, – отвернулась. Ей вспомнилась косуля, изуродованное лицо мужчины… Теперь оно было чистое, с ровной кожей без единого признака увечий.
И этот мальчик…
Сомнений нет – она замешана, она каким-то образом подняла последнего, сработала как пластический хирург и ветеринар в первом и втором случае.
Но как? Как вообще это возможно?
Право по рождению? Чушь! Она росла замкнутым ребенком без всякого намека на чудеса. Куда там, от нее не ждали большего, чем средняя оценка по самым плевым предметам.
Эра потерла лицо и опять уставилась на свои ладони.
Может вирус повлиял не только на ее кровь, но и наделил проклятым даром спасать людей?
– Это вирус? – спросила у Майльфольма.
– Нет.
– Откуда ты можешь знать?!
Мужчина вздохнул и сел рядом с ней у забора, сложил руками на коленях.
– Любое право – палка о двух концах. С одной стороны ты можешь поднять только умершего, с другой – всю жизнь мучаешься сама. Так всегда, у всех светлых – есть право, а есть закор. Любая рана для тебя может оказаться смертельной. Нельзя лечить, когда ранена. Даже если всего царапина, никого не касайся.
