— Мы весь день шли в гору, значит, еще день спускаться, день опять подниматься… — подсчитывала Лина.
— Нет, — сказал Блинков-младший, — ту гору мы обогнем сегодня. Там в седловине просека, и ведет она к реке. А по реке мы поплывем. Еще дотемна будем у самолета.
Про себя Митька добавил: «Если он за горой», но говорить это вслух не стал. Лина тоже понимает, что самолет мог упасть в тайге и сгореть. Так зачем лишний раз травить душу? Нет, пока не проверены самые невероятные варианты, надо считать, что самолет сел на реку и все живы. А то не будет ни сил, ни смысла идти.
— Где ты видишь просеку? — не поверила Лина.
Митька показал изумрудную линию, но зеленоглазая только зафыркала:
— Почему просека? Мало ли, может, кусты так растут.
Он сказал, что кусты сами не построятся в одну шеренгу.
— А может, построятся! — заупрямилась зеленоглазая.
Отвечать на это всерьез было невозможно, и Митька промолчал. А Лина, решив, что он сдается, насела:
— Не делай вида, что все знаешь! Показал какую-то соплю зеленую, а я должна к ней бежать!
Митька подумал, что ему катастрофически не везет на девчонок. Ирка целуется со спортсменом Костей. Суворова целуется со всеми подряд, а Ломакина — с теми, с кем целуется Суворова. А теперь еще это зеленоглазое чудо-юдо с тараканами в башке! Вон, опять носки сбились, из кроссовок торчат голые щиколотки…
— Переобуйся, — сказал Митька.
— Во что, интересно знать? Правую кроссовку на левую ногу, левую на правую?! — съязвила Лина.
— Нет, просто подтяни носки, расправь складки.
Тут небалованная «Васька у папы» окончательно превратилась в капризную «Лину у дедушки с бабушкой»:
— Отстань, мне нянька не нужна! Как хочу, так и хожу! Это мое личное дело! — Голос у Лины срывался на визг. — Таежник! Костер от зажигалки зажег! Да плевала я на тебя!
Митька сел на траву. Правильнее всего было бы молча переждать истерику. Но Лина почти кричала, а те двое могли оказаться где-то поблизости.
Двое с навсегда отработанным ударом топора наискось…
— Тише, — попросил он.
— Чего тише, воспитанный какой! Еще я буду в тайге шептаться. Сейчас ка-ак… — Лина уже на брала воздуха, чтобы крикнуть; Митька не успевал вскочить и сидя ударил ногой ей под колени.
Она упала мягко, как брошенное пальто. Митька подхватил. Затыкая ей рот, он подумал, что внучка академика не привыкла к таким манерам и сейчас он нажил врага.
Лина мычала, отталкивая его сильными руками. Зеленые глаза с гипнотическими крапинками были волнующе близко.
