Элли покачала головой.
Он с минуту обдумывал её слова и ещё больше нахмурился.
— Но если Эми моя дочь…
— Да ничего подобного! — Элли задыхалась от потрясения, даже вскочила с места. — Я же сказала — вы не муж мне. Как смели вы предположить?..
— Тогда почему она называла меня папой?
— Хотите сказать?.. Ох… — Она плюхнулась обратно на кровать. — Это многое объясняет. — Элли повернулась к мужчине и медленно проговорила: — Отец Эми, мой супруг, Хартли Кармайкл, умер год назад. Она была совсем крошкой и плохо его помнит… — Элли поняла, как очень не просто всё объяснить, и сбивчиво закончила: — У вас такие же синие глаза, как у её отца. И у неё самой.
— Однако это не объясняет того, как мы оказались в одной к…
Элли, зная, о чём он думает, прервала его:
— Я вас в жизни не видела до того, как два дня назад вы очутились ночью у моих дверей, полузамёрзший и истекающий кровью.
— Что?
Она встала и добавила каким-то неестественным, тонким голоском:
— В доме только одна кровать, на которой может поместиться взрослый человек. И ночь была такая лютая, одна из самых холодных на моей памяти, а вы раненый, едва не замёрзший до смерти. Не могла же я оставить вас на полу. — Она не решалась встретиться с ним взглядом. — И самой окоченеть мне тоже не хотелось, вот я легла в одну постель с незнакомцем.
Элли зарделась, вспоминая, какой она предстала перед этим незнакомцем утром в кровати. Она охотно, с наслаждением отвечала на его ласки. Разве может она винить его за то, что он считает её падшей женщиной? Она не ожидала, что он ей поверит, однако же заставила себя добавить дрогнувшим голосом:
— Вы единственный мужчина, с которым я когда-либо делила постель. Кроме моего мужа, разумеется.
Дольше в комнате оставаться она не могла: эти глаза так её буравили. Она была не в силах встретиться с их ледяным пламенем, не могла вынести того, что увидит в них. Элли подхватила миску и опрометью кинулась вниз по лестнице.
Он со спутанными мыслями и раскалывающейся головой наблюдал за побегом миссис Кармайкл. Так они чужие друг другу? Тогда почему ему было так легко в её обществе, откуда это чувство принадлежности? Она вовсе не казалась чужой. Эта женщина словно была его частичкой… именно с таким ощущением он пробуждал её сегодня утром в постели для сладостного бодрствования и, как никогда, чувствовал себя на своём месте, дома.
Вопросы, на которые не находилось ответов, подобно крысам, грызли его изнутри. Да как же его зовут, чёрт побери? Казалось, ответ витал где-то совсем рядом… готов был сорваться с кончика языка… но только мужчина пытался произнести своё имя, как оно ускользало от него. Он перепробовал разные имена, надеясь, что хоть одно покажется ему знакомым и что вслед за ним он тут же вспомнит и всё остальное о себе. Абрахам… Алан… Адам… Может, всё-таки Адам? Он попробовал имя на язык. Звучало знакомо, но всё равно не так.
