Михаил сообщил Ольге, что в первый год войны погиб «скромник» Володя, а «дылда» Борис пропал без вести. Позднее Ольга узнала, что и красавца Сергея убили в Берлине из-за угла уже после капитуляции. О них и о друзьях Анатолия — Иване и Михаиле — Ольга всегда вспоминала как-то по-особенному, с щемящей грустью.
— …Как обидно, несправедливо, что они ушли из жизни совсем мальчишками, — говорила она. — Недоучившись, недолюбив, не узнав семейного счастья. Мать говорила «им сполна воздастся на том свете», но я сомневаюсь в этом. Если у многих так обрывается жизнь и они не успели испытать счастья, думаю, что Бога нет!
С Анатолием Ольга постоянно переписывалась, но все равно сильно скучала по нему. Издалека ее непрактичный муж казался совсем беспомощным. Она представляла, как он там, в Казани, много работает, спит урывками и ест кое-как, а по вечерам много курит в тягостном одиночестве. Ольга видела усталое, небритое лицо мужа, и смутная тревога охватывала ее. Она вспоминала, как по утрам он всегда говорил ей «доброе утро, Олечка», а перед сном целовал ее в щеку и желал «спокойной ночи». «Какой он нежный, заботливый, — думала Ольга. — И ни разу не повысил на меня голос, не то что брат Алексей». Временами от этих нахлынувших воспоминаний Ольгу начинала мучить бессонница, а если она и засыпала, то слышала голос мужа, чувствовала прикосновение его рук. Она вскакивала с постели и была готова тут же ехать в Казань, но, увидев спящих детей, брала себя в руки. «Война скоро кончится, — говорила самой себе, — Толя приедет, и мы снова будем вместе».
Но Ольгина мать считала иначе: чуть ли не ежедневно она уговаривала дочь вернуться к мужу.
— Где муж, там должна быть и жена, — бурчала.
Она говорила это из лучших побуждений, побаиваясь, как бы Анатолий не разлюбил ее дочь и не оставил одну с детьми.
— О чем ты говоришь?! Мы с Толей как две половинки ореха, — усмехалась Ольга, цитируя мужа. — Я даже не хочу говорить на эту тему.
Подобные разговоры Ольга считала оскорбительными для себя — была беспредельно уверена в своем муже.
К Новому году Анатолий прислал посылку с плитками шоколада и письмо с цветными рисунками для детей. Ольга достала елку, нарядила ее самодельными игрушками из цветной бумаги; утром под подушками детей ждали карандаши с трехцветными грифелями, а у кровати — тряпичный слон.
— Слоны приносят счастье, — сказала Ольга, поздравляя детей. — Я уверена, вы будете счастливыми.
…В середине зимы из госпиталя вернулся Федор, муж Ксении. Он всегда был толстяком и балагуром, а теперь весь высох, стал мрачным. Когда домашние пытались с ним заговорить, он хрипло выдавливал из себя пару слов и спешно уходил в свою комнату. Только с Ольгой становился более-менее разговорчивым, но и то ненадолго — ссылался на головную боль, извинялся:
