Москва была полна слухов; по одному из них — в яичный порошок вредители подсыпают битое стекло, а пирожки, которые продают на площадях, делают из собак и кошек, и даже из покойников; по другому слуху, город наводнили «попрыгунчики», воры с пружинами на подошвах, будто бы эти воры перепрыгивают через заборы и даже грузовики. Каждый вечер мать рассказывала Ольге о трагических происшествиях: то про женщину из отряда ПВО, которая не успела отцепиться от аэростата-«колбасы» и улетела в небо, то про шпиона, который намеревался затопить метро водами Москва-реки.
Целый месяц Ольга ходила по милицейским управлениям, пока не добилась разрешения на прописку.
— Ты такая счастливая, — удивились родные. — Тебе так во всем везет. Надо же, прописаться в военное время!
— Знаете что?! — мгновенно сказала Ольга. — Везение сопутствует упорным, отважным, а не сваливается с неба! Когда плохо, нужно не ныть, а добиваться своего. А неприятности всегда можно так сгустить, что и жить не захочется.
Спали на кухонной плите, благо пупынинская плита имела внушительные размеры — во всю стену; стелили телогрейки на горячее железо и укладывались; умещались все: Ольгина мать, если не работала, Ольга, Лариса и четверо детей. Алексей спал в комнате. Однажды ночью завыла сирена воздушной тревоги, все вскочили и с одеялами побежали в станцию метро «Парк культуры». На платформе, прямо на полу, вповалку досыпали. Мать в метро не пошла:
— Мне все равно, где умирать, днем раньше, днем позже. Мне уже давно к отцу пора, царство ему небесное!
У Ольги родился сын. Теперь целыми днями она занималась ребенком; из дома выходила только в магазины и донорский пункт, где за продуктовую карточку кормила молоком сирот (позднее, опять же за продуктовую карточку, несколько раз сдавала кровь). Как только новорожденный засыпал, Ольга готовила к школе старших детей. В то тяжелое время она не забывала давать детям «уроки прекрасного»: по вечерам читала им книги, учила писать и считать на грифельной доске, на последние деньги покупала цветные карандаши, альбомы для раскрашивания, настольные игры и два раза доставала билеты в детский театр.
Однажды во дворе Ольга встретила Михаила, друга детства и юности; он был в военной форме. Михаил обнял Ольгу.
— Бедная моя подружка! Держись Олька, и помни — ты еще будешь на высоте. Надо только пережить все это… А я работаю в НКВД. Прямо из армии призвали. Помнишь, в детстве я все хотел ловить подонков? Вот и осуществилась мечта. Ловлю рецидивистов и спекулянтов и этим искусством владею как надо, имею награду. Ведь для кого война, а для них нажива. Распоясались! Ходят разъевшиеся, с сытым брюхом. Но я всех пересажаю, так и знай!
