— Вот его участок, — уверенно сказал Панужаев, подождав, когда к нему подтянутся остальные.
— Если он держит собак, будут сложности, — предупредил умудренный Женьшень.
— Я посмотрю, — вызвался Стас и первым полез по приставленной к забору лесенке.
Собак на участке не было — Катков с юных лет испытывал к ним стойкую, почти патологическую неприязнь.
Пятеро человек поочередно спрыгнули на газон по ту сторону забора и заняли исходную позицию за дровяным сараем. Шестой — Толик со своим скорострельным «клопом» — прямо с ограды перебрался на крышу сарая и залег наверху, обеспечивая прикрытие. Операция как таковая прошла без сучка без задоринки, что на первых порах несколько озадачило и даже оскорбило налетчиков, никак не думавших, что, бросив им вызов, противник будет вести себя с такой беспечностью, которая уже граничила с откровенным пренебрежением. Трое «быков» — прибывшие с хозяином телохранители и живший на даче сторож — были захвачены врасплох во флигеле, уложены на пол и связаны по рукам и ногам. Затем аналогичная процедура повторилась в главном доме применительно к самому «скотоводу» и к его «телке», которая уже успела переодеться в очень милый, но вопиюще короткий шелковый халатик и подвязать волосы кокетливой лентой с иероглифами, странным образом напоминавшей ритуальные повязки японских камикадзе.
По завершении скоротечных боевых действий Стас был отправлен обратно во флигель приглядывать за «быками», после чего настало время для задушевного разговора, который на первых порах явно не клеился: собеседники, казалось, совсем не понимают друг друга. Крупный бизнесмен, директор, президент и без пяти минут публичный политик господин Катков (представший перед ними в облике обрюзглого толстяка с лягушачьим ртом, из-под которого широкими складками стекал на грудь его мужественный подбородок) определенно не мог взять в толк, о каком негре идет речь и почему он должен в срочном порядке и за непомерную цену приобретать этого самого негра у нагрянувших к нему на ночь глядя не слишком-то обходительных коммивояжеров. Его недоумение и растерянность были столь искренними и подкреплялись таким очевидным испугом, что в головы гостей начали закрадываться сомнения, и они снизошли до наводящих вопросов. Не без труда Катков вспомнил о каком-то факсе, с месяц назад пришедшем на его имя из Нигерии. В чем была суть запроса, он сказать не мог, поскольку тут же отдал его одному из своих помощников, который, скорее всего, выбросил эту бумагу в корзину. «Нигерийцы — козлы, и дел с ними я никаких не веду. В принципе не выношу черножопых», — убедительно резюмировал он свой ответ. На данном этапе компаньоны почувствовали острую необходимость в добавочном совещании и с этой целью ненадолго вышли в коридор (покидая гостиную, бдительный Женьшень на всякий случай разбил рукояткой пистолета телефонный аппарат и вырвал из гнезда шнур, а напоследок еще зачем-то сломал стоявший у входа изящный резной торшер).
