— А вон там горит свет, — Швеллер указал на выходившее во двор окно первого этажа в соседнем доме.
— Что ж, заглянем на огонек.
Они подошли к окну, расстояние от земли до которого превышало человеческий рост. Женьшень ухватился пальцами за край жестяного подоконника, стал ногой на узкий выступ, шедший вдоль всего здания на высоте полуметра, подтянулся и заглянул внутрь. В следующую секунду послышался его не особо мелодичный — что-то вроде быстрого скрежета лезвия по точильному камню, — но определенно довольный смех.
— Ну? — спросил снизу Швеллер, чья комплекция не располагала к лазанью по вертикальным стенам.
— То, что надо. Картинка — загляденье. Наш Там-Там, два китайца и еще какой-то рыжий викинг. Прямо братство народов. Сидят тихо-мирно, губами шлепают…
— Поют «Интернационал»? — предположил Швеллер.
— Да нет, едят что-то. Наш, однако, не ест.
— Сытый, падла. Мы его закормили.
Женьшень освободил правую руку и, вытащив пистолет, постучал стволом в оконное стекло. Один из участников застолья, в меру упитанный мужчина с длинными волосами и бородой рыжевато-соломенного цвета, поглядел в его сторону, встал и приблизился к окну. Женьшень выразительно повел пистолетом в сторону входной двери. «Рыжий викинг» кивнул и пошел открывать.
— Все о’кей, — сказал Женьшень. — Готовься встречать приблудного сына.
Поднимаясь на крыльцо черного хода, они услышали визг несмазанного засова, дверь осторожно приоткрылась, и изнутри спросили:
— Вам кого?
— Не тебя, — сказал Женьшень. — Отдавай нашего негра.
Щель увеличилась.
— А, так вы за ним? — сказал хозяин. — Ради Бога, берите.
Он исчез в глубине дома и вскоре вернулся вместе с Там-Тамом. Последний был сразу на пороге встречен приветственной оплеухой, на которую не поскупился Швеллер, и, улетев куда-то влево за дверь, загремел там ведрами, швабрами и всякой рухлядью.
— Разбирайтесь, пожалуйста, на улице, — спустя минуту попросил хозяин, вторично выпроваживая полуоглушенного африканца из своих апартаментов.
— А ты больше не воруй чужих негров! — рявкнул Швеллер, у которого сильно чесались руки.
— Принципиально не ворую никого и ничего, — сказал бородач, задетый упреком. — Я не такой человек. Он ко мне пришел, и я его впустил, просто из добрых чувств — вот я какой человек. А если что, забирайте. Больно нужен ваш негр, у меня вон есть два китайца. Хватает за глаза.
Швеллер взял беглеца за шиворот и поволок его к джипу. Женьшень шел за ними, насвистывая бравурный марш и в такт себе помахивая пистолетом, который он все еще держал в руке…
