— У меня остается меньше месяца, чтобы закончить песню.
Он крепче обнял ее и поцеловал в макушку.
— Она вернется, Надя. Потерпи еще немного.
— Я и так потратила больше месяца, а результат нулевой. Одна тишина. Ведь вся работа почти завершена. Я готова записать песни на шести языках. А с последней не ладится, и в итоге все летит насмарку. — Она прижалась к металлическому косяку на двери. — Прямо наказание какое-то, и все из-за того, что пожадничала.
— Ты жадная? — удивился он. Ему еще не приходилось встречать такую щедрую натуру. В ее гостиной практически не было никакой обстановки. Большую часть своего дохода она потратила недавно на маленькую Либерти.
— Мне хочется все, все.
— Что все?
Он не мог понять, о чем она говорит, но если ей что-то нужно, она это получит.
— Мне очень хотелось, чтобы моя семья уехала из Европы, хотелось жить в красивом месте, мирно и свободно.
— Разве это жадность, Надя? Это любовь. — Он повернул ее к себе лицом. — Неужели ты не видишь, что все это сбылось?
— Я пожертвовала всем, чтобы родственникам было хорошо, Оуэн. — Она посмотрела по сторонам. — И горжусь этим, но должна сделать больше. Что же касается ранчо… — Надя пожала плечами. — Оно еще может исчезнуть, если пластинка не получится. Я потеряю первый настоящий дом, о котором грезила вся моя семья.
— Ты его не потеряешь, любовь моя. Я не допущу, чтобы это случилось.
— Мне не требуется твоя помощь, Оуэн.
— Почему? Я способен выручить тебя из затруднительного положения. Ты вернешь мне долг, когда запишешь пластинку.
— Деньги! Ты предлагаешь мне деньги?!
Она высвободилась из его объятий. В такой момент он толкует о долларах и центах. Да, она уже однажды продавалась и не позволит повториться этому вновь. Лучше она отправится кочевать с родней по дорогам Америки, чем позволит ему платить ей за любовь.
— Я предлагаю тебе шанс сохранить мечту.
— Нет, Оуэн. Ты предлагаешь купить ее. — Она отошла к столу и взялась за кофейник — подарок Оуэна после первой встречи.
— Ты действительно хочешь что-то сделать для меня?
— Ты же знаешь, дорогая.
— Тогда помоги обрести музыку.
— Увы, мне это не по силам, Надя, — криво улыбнулся он. — Но я могу показать тебе место, где люди ее находят.
Надя в растерянности оглядела просторное помещение магазина. От пола до потолка его заполняли пластинки, аудиокассеты, магнитофоны, проигрыватели и прочие музыкальные принадлежности. Из динамиков звучала старая, но любимая всеми мелодия Гленна Миллера. Коробки с альбомами пластинок пылились на прилавках. Всюду, всюду Надя видела музыку. Тут и классика, и оперы, народные песни, джаз, блюз и рок-н-роллы. Все было перемешано. Она чувствовала себя здесь на седьмом небе. Это небо называлось магазин «Пол Эмпориум».
