Когда двери лифта бесшумно расползлись и они оказались в холле отеля, Вера сдрейфила.
— Пить хочется. А? — остановилась она у зеркала перед баром.
Они пошли в бар. Сели на высокие стулья перед стойкой, и Витька неуклюже пнул ее в ягодицу коленом, взбираясь на стул. «Ой, извини», — сказал он. Она подумала, что через полчаса он уже не будет извиняться, «пиная» ее своим членом. «Стесняться, наверное, будет», — решила она, глядя, как он покусывает свои девичьи губы и постукивает розовыми ногтями о лак стойки.
Бармен по-театральному — они были единственными посетителями — колдовал над коктейлями, заказанными Витькой. «Водка Гимлет». Любимый напиток его жены. Заказ объяснялся не нежными чувствами к Алле, а тем, что это было единственное название, которое он помнил и мог поэтому сам заказать. По-английски. За исключением еще «бренди стрейт». Напиток состоял из, естественно, водки, свежевыжатого сока зеленого лимона и льда. Все это тряслось в серебристом цилиндре и через крышечку-ситечко наливалось в широкие, как кратеры вулканов, бокалы. Жидкость была тягучей, почти бесцветной и непрозрачной. С мелкими сгустками от зеленого лимона.
— Что это ты вдруг решил меня… пригласить?
Витька, видимо, относился к числу тех мужчин, которые считают, что, чем больше им нравится женщина, тем меньше это надо показывать. Следовал завету Пушкина. А может, в юности на танцах самая красивая девушка института, где Витька учился, рассмеялась в его влюбленные, открытые, показывающие, что любят, глаза и, вильнув крутым высоким бедром, ушла с не показывающим чувств, а нагло схватившим за бедро… Так что он, чуть ли не зевая и не потягиваясь, сказал, что просто так, мол, от скуки… Дернувшийся угол рта все-таки намекнул на какие-то другие причины.
На ручке двери номера на одиннадцатом этаже висела предупредительная нота «Не беспокоить». Но ясно было, что там уже никого нет. Виктор достал ключ из заднего кармана никогда не модных штанов и открыл дверь. В номере было темно, из-за нераскрытых штор воняло пепельницей и было жутко холодно.
— Зачем же ты оставил кондиционер?! — Она сразу раздвинула шторы и открыла окно, впуская солнечный лучик, легший поперек комнаты. — Твоя девушка работает на табачной фабрике?
— Это не девушка, а ребята накурили. После вчерашнего вечера я сюда приехал. Ребята из Нью-Йорка ждали… Выиграл.
Витькина жизнь в Америке ничем в принципе не отличалась от московской. За исключением того, что в карты играли в отелях, ставки были не на рубли, а на доллары, за обладание которыми срока не грозило. Запоздалые долги, правда, тоже взымались «цивилизованным» методом. Не мордобоем, как в Москве, а по-американски. «Сатардэй Найт» 38-го калибра.
