— Хорошо сделано, — сказал он. — Все сошло с ума. Сигналы гаснут, как только мы их получаем. Я вообще оставил надежду кого-то выследить. — Он прервался, уставившись на магазинную тележку Марты, и нахмурился.
«Землянин» поднял кулон, встряхнул его как остановившиеся часы.
— Проклятье, я думал, что эти устройства снова заработали должным образом, но они еще не в порядке. Кулон сообщает, что в этой местности только один экземпляр и указывает совершенно в другом направлении. — Он пожал плечами. — Хорошо, я могу забрать их обоих.
Он попытался взять дронта, но Марта его задержала. Выпавшее перо спланировало на дорогу, и Доктор его поднял.
— Не забирайте ее, — попросила Марта, — пожалуйста.
Томми приподнял одну бровь:
— Почему нет? Постой, Марта, ты знаешь, какой ущерб был нанесен коллекции? Нам надо вернуть как можно больше экземпляров. И побыстрее.
Она покачала головой.
— Если нанесен такой большой ущерб, — произнесла девушка, не в силах скрыть дрожь вины, — тогда одно животное не имеет большого значения, верно?
Доротея пронзительно вскрикнула, и Марта погладила ее по клюву.
— Я не хочу видеть ее в одной из ваших клеток. И еще. Она счастлива со мной. Позвольте ей жить.
— Пока ее не съест динозавр, или пока один из жителей Земли не решит выставить ее в паноптикуме, или пока она не попытается пересечь дорогу перед одной из этих машин, которых не было несколько сот лет назад, когда она была тут последний раз.
Марта не позволила ему переубедить себя:
— Ничего этого не случиться, потому что я позабочусь о ней.
Они сцепились глазами, оставшись каждый при своем мнении, но именно Томми первый отвел глаза. Он не был рад, но поскольку вторым вариантом оставалось забрать птицу силой, Марта выиграла спор на данный момент. Но лучше ей не спускать глаз с Доротеи, пока «земляне» находятся рядом.
Доктор нарушил напряженность между ними (по крайней мере, Марта немного расслабилась) своим вопросом:
— Так что там происходит? — спросил он Томми. — Во всеми любимом музее Последних.
— Вы знаете, что случилось?
Доктор кивнул.
— Вся земная секция была затронута. Мы еще не знаем, чем это вызвало. Говорят, какая-то мощная энергетическая волна.
Марте снова стало плохо, хуже, чем при катании на американских горках в Башнях Алтона. Но слова Томми принесли и некоторое облегчение: «только» земная секция. Не весь музей. Хорошо, это все еще несколько миллиардов существ, но все же…
— Я понятия не имею, знает ли Ив больше нас, — продолжал Томми. — Из-за всего происшедшего ей действительно стало очень плохо.
