Годар похлопал его по рукаву мундира, нащупал плоский круглый предмет и попробовал извлеь его, нырнув в рукав ладонью. Не получилось. Годар нырнул еще раз, уже под рукав сорочки и извлек карманные серебряные часы с цепочкой.
— На память. В знак дружбы, — скромно сказал Ник. Другой рукав он предложил Лане, и та извлекла золотой медальон с изображением Мадонны.
Ник, протяжно вздохнув, плавно опустил туловище, принакрыв их обоих грудью. Теперь они с Ланой касались друг друга плечами Ника. По запястью Годара разливалось тепло — этой частью руки он коснулся горячей кожи товарища. Нырнув в рукав Алого витязя за медальоном, Лана тоже запечатлела на запястье его прикосновение, и Годар теперь чувствовал близость Ланы, как никогда.
Шум дождя ушел еще дальше. Потом ушел и Ник. Но сразу же вслед за тем, как Ник, выбравшись из-за стола, поднялся с четверенек, шум дождя распался на звон бокалов, звуки голосов и шагов. Шумы и звуки проникали отовсюду, подобно плотным каплям, которые можно было не только слышать, но и смутно видеть. Самой большой каплей был невнятный, взбудораженный голос Давласа. Обращаясь к Нику, Бежевый витязь вытягивал признание в краже из кафе в Суэнском переулке ящика шампанского. Ник охотно сознался, и воспоминание о совместной проделке стало для присутствующих признанием в давнем знакомстве. Выяснилось, что Ник и Давлас сдвигали бокалы еще до назначения в войско. В ход пошли подробности других поделок, во время чего обоим изменила память. Вернувшись медленно к первой проделке, каждый вспомнил, что выпил большую часть содержимого ящика, с кражи которого завязалось знакомство, и теперь, чтобы решить, кому досталась меньшая часть, приятели потребовали такой же ящик. Кто-то побежал в подвал. Ноги замельтешили… На стол водрузили что-то тяжело-звонкое. Раздались смешки, и началось азартное состязание. Лана несколко раз порывалась присоединиться к болельщикам, но Годар удерживал ее за талию. Он не запомнил, сколько это длилось.
Давлас произносил длинные велеречивые тосты. Ник встречал их остроумными афоризмами, а в тостах был краток.
Давлас затягивал застольные песни. Ник принимался затягивать арии из оперетт.
Потом внимание присутствующих рассеялось, и диалог Давласа и Ника заволокло шумом других голосов, обращенных к разным собеседникам. Теперь ряды звуков распались на какофонию из обрывка фразы, вскрика упавшей вилки, бархатного шуршания скомканной салфетки… Руки Годара ныли от напряжения. Но Лана напряглась сильней и все-таки вырвалась. Она словно подстерегла момент, когда Давлас, свесившись со стула, стал медленно сползать на пол. Тело его соскользнуло ей на руки. Сул упал тоже. Прежде, чем забыться сном, Бежевый витязь оттолкнул его ногой. Ник стоял спиной к этой картине, напряженно удерживая подчеркнуто правильную осанку. Из-за плеча его выглядывали сердитые девичьи глаза.
