Ехала она себе ехала, особо не спеша, сверяясь с картой и не испытывая никаких проблем, пока не очутилась в предшествовавшей Барнфорту деревне Лоубридж. Тут, по-видимому, был какой-то праздник, потому что по улицам прохаживались, в одиночку и группами, разодетые жители. И не просто принаряженные, а в костюмах прежних эпох.
Не без удивления отметив данный факт, Энни решила здесь немного задержаться. Пройтись по улицам, посмотреть местные достопримечательности, ведь таковые наверняка найдутся, как в любой английский деревне.
Куда мне спешить? - подумала она, сворачивая, согласно дорожному указателю, в строну центра. Разве я не в отпуске? Разве не должна развлекаться, развеивать мысли о негативных отзывах критиков, разрыве с Джереми и так далее и тому подобное?
Ощущение свободы слегка кружило ей голову. Здесь, вдали от Лондона со всей его кипучей ночной жизнью, вряд ли нашелся бы человек, который узнал бы в ней театрального режиссера Мэриенн Уайлдер. Один лишь этот факт приводил Энни в восторг, и в мыслях она поминутно благодарила Пэм за идею отдыха в подобной глухомани.
Оставив автомобиль на подходах к центральной - и наверное, единственной - деревенской площади, Энни отправилась дальше пешком.
Сейчас она жалела об этой прогулке, а тогда ей было очень интересно. Вокруг было множество дам в пышных сборчатых юбках, непривычного кроя платьях, а также в чепцах или кружевных вуальках. Мужчины были менее изобретательны, но многие тоже принарядились соответствующим образом.
Судя по большому скоплению народа, на площади находились не только местные жители, но наверняка и обитатели окрестных деревень. Все смеялись, шутили, некоторые танцевали под музыку, другие развлекались иначе, но всем было весело.
Вскоре Энни поняла, что в деревне происходит состязание кузнецов. В разных концах площади стояли наковальни, на которых местные умельцы что-то усердно ковали. Зрители переходили от одного такого участка к другому, по пути останавливаясь у выставленных напоказ кованых изделий. Позже все подтянулись к той части площади, где заседало за длинным столом жюри.
Энни двинулась туда же.
Там объявили имена тех, кто вышел в финал, а также назвали предварительного победителя, некоего Макса Ричардса или Ричардсона, что-то вроде того.
С точки зрения Энни - всегда и всюду остававшейся тем, кем она являлась на самом деле, то есть театральным режиссером, - этот Макс был фигурой колоритной. В холщовых брюках, длинном кожаном фартуке и в таком же жилете на голое тело. Прямо хоть на сцену выпускай - готовый персонаж какой-нибудь пьесы, где есть сценки деревенской жизни.
