Взявшись за руки, они вошли в реку, чтобы омыть окровавленные, покрытые пылью ноги. И впервые заметили, как прохладна вода, как приятно освежает она, успокаивает боль. И как отрадно ощущать ее свежесть после усталости и боли.
Когда они вышли на берег, к ним подлетели две птички. Одна села на руку Адама, посмотрела на него блестящими умными глазками, похожими на бусины, и полетела дальше — то поднимаясь над землей, то перепархивая с камня на камень. Другая села Еве на плечо, вытерла клюв о ее волосы, поскребла ножкой под крылом и полетела вслед за первой.
Полный умиления и восторга, Адам не выпускал руки Евы.
— Пойдем за ними.
Они шли за птичками до самого подножия гор. Желтый откос, начинавшийся от самой реки, порос широколистными лозами. В глубоких расселинах росли кусты и молодые деревья, которые упорно и гордо тянулись ввысь. Маленькие ручейки, как серебряные нити, извивались между буграми, скользили вниз, катя синие и желтые камешки.
Обе птички, перекликаясь, порхали по широколистым лозам. И когда Адам и Ева поглядели туда, то увидели алые ягоды, тяжелыми гроздьями ниспадавшие в воды ручья. Они ощутили голод только тогда, когда начали есть. Как эти две птички, они лазили по откосу, разыскивая гроздья послаще, перекликаясь, переглядываясь, теряя и снова находя друг друга, пугаясь, тревожась и снова весело смеясь.
Насытившись, они почувствовали усталость. Ева спустилась к ручью и напилась. А когда спустился Адам, она зачерпнула сладкой от сока ягод рукой прохладной воды и напоила его.
И тогда, освещенные солнцем, полные сил и жизни, они поднялись на вершину горы.
Внизу сверкала река, по которой медленно скользила ладья солнца. Позади лежали бескрайние просторы Сирийской пустыни и едва различимая темная черта на краю небосвода. Впереди была волнистая равнина с зелеными пятнами кустарника и деревьев. А вдали на горизонте возвышались громады синих гор с ослепительно-белыми вершинами и темными тенями долин. Оттуда веял ветерок, разбросавший по небу пушистые облака.
Сердца Адама и Евы трепетали от новых ощущений; они прижались друг к другу.
Ева все еще не могла найти слов для выражения своих мыслей. Тогда заговорил Адам. И ей казалось, что это говорит она сама, — так сходны были их мысли и чувства.
— Смотри! Вот он, тот мир, которого мы не знали, но который видели во сне, когда были за стенами рая.
Мы согрешили и были изгнаны. С окровавленными ногами будем мы ходить по земле, в поте лица отыскивая пищу и кров.
