Тут же рядом оказалась Лена. Схватила Игоря за руку.
— Идем, Игорёша! Идем! — Морозов поднял голову и поразился, какими большими были ее глаза. Какими испуганными. — Идем! Идем, а!
— Да, — выдохнул он, стараясь унять гул пульса в ушах. — Да-да. Идем.
Превозмогая боль, Морозов пошел за Леной, которой страх придавал сил.
Серая, обсыпавшаяся в некоторых местах стена была все ближе. Нависала над ними. Улетала ввысь и, казалось, подпирала небо.
Дорога начала круто забирать в гору. Теперь приходилось едва ли не карабкаться, цепляясь за корни и кустарник. Зато кончилось мерзкое болото. Стало суше...
Свистнуло. Коротко и зло.
Кусты дернулись, резко распрямились. И шедшая впереди Лена ид руг осела на землю, неловко завалилась на бок.
Тихо и жутко.
— Ленка! — Игорь подбежал к ней, подхватил.
Из правого бока Лены торчала заточенная палка, перепачканная темной-темной кровью.
— Ленка!!!
Она удивленно посмотрела на свою страшную рану. Потом подняла глаза на него. Игорь поразился тому, каким чистым вдруг стало ее лицо. Прозрачным, светлым, словно и не было только что серым от усталости и грызи.
Лена улыбнулась. Несмело, будто извиняясь.
— Игорёша...
Игорь схватил проклятую палку, напрягся, сломал. Подпружиненная ветка, свистнув, ушла вверх. Закачалась над головой красная тряпка. Сигнал! Продуманная ловушка для зверя.
Или для человека.
Какая разница...
Игорь осторожно положил Лену на землю, взялся за сидевший в ее геле остаток кола, но она громко застонала.
— Не надо! Больно... Игорёша...
Кровь была темной. Почти черной. В сознание стукнуло пугающее слово: «печень». И тут же заметались мелкие мыслишки: «Врача! Перевязать! Жгут!»
Что перевязать, куда наложить жгут, где взять врача в этом людоедском городе? Игорь не знал.
Это были лишь панически мыслишки. Ничего больше.
А кровь все текла.
— Игорёшь, ты... — Лена говорила с паузами, глядя на него так, будто умирала не она, а он. С жалостью смотрела. — Ты не плачь,
И горёша. Все хорошо. Так лучше... Не хочу я так жить... Не хочу тут... Ты хороший... Я тебя люблю, Игорёша...
И вдруг в ней словно бы что-то переключили. Медленно текущие слова превратились в поток коротких, резких и отрывистых. Как дыхание мелкого зверька.
Лена заговорила быстро-быстро, сбивчиво, стараясь успеть сказать как можно больше...
— Ты, главное — найди Андрюшку, найди его и увези. Увези отсюда. Нельзя так жить, как они живут. Главное — увези его. И всё. И не плачь, не надо. Увези. Никого нет у тебя. Он маленький. Жалко. Не знала я его толком. Но хороший же. Увези. А меня, меня не бросай, Игорёша! Не бросай. Не хочу, чтоб съели. Не хочу. Обещаешь? Обещай мне, Игорёша! Обещай мне! Обещай, обещай, обещай... Не бросай меня тут! Обещай мне... обещай...
