И только когда закричала Лена, Морозов вздрогнул и резко обернулся, выставив перед собою нож.
Дергающиеся ноги исчезали в одном из номеров. Проклиная себя, Игорь кинулся следом, ворвался внутрь и заметался в густом полумраке. Окна в номере были чем-то заложены.
Лена яростно верещала в темноте. Видимо царапалась, отбивалась.
Кто-то тяжело, надсадно пыхтел:
— Держи, держи руки!
— Отпустите ее, сволочи!
Морозов замахнулся, но замешкался, бить не стал, опасаясь попасть в Лену. В тот же миг в живот ему ударило что-то твердое, будто лошадь лягнула. От боли он захрипел и согнулся пополам. Его тут же ударили по затылку, да так, что Игорь впечатался лбом в пол. Перед глазами ярко сверкнуло, и наступила долгая звенящая тишина...
Первое, что увидел Игорь, когда открыл глаза, — лицо Кости. Борода того была в крови, рот раскрыт в крике, вместо одного глаза темнело жуткое месиво. Морозов всхлипнул и отшатнулся, но что-то тугое, жесткое и колючее, впилось в шею. Остро резануло болью руки.
Страшная рожа Ленкиного ухажера сдвинулась, приблизилась, не меняя выражения. А потом стремительно ушла в сторону.
Сознание постепенно прояснялось.
Игорь понял, что лежит на полу, руки его связаны за спиной, веревочная петля перехлестывает шею. А Костя... Видимо, мертв... Потому что его, голого и окровавленного, тащит за ногу лохматый бугай, похожий на гориллу...
Бугай отволок тело за стену. Морозов огляделся. Он лежал на бетонном полу, острая каменная крошка впивалась в щеку. Солнечный свет проникал через узкие оконца. Каждое движение отдавалось болью. Наверное, после того как Игорь потерял сознание, его били. И только после этого связали грубой веревкой.
Воняло здесь просто ужасно. То ли тухлятиной, то ли дерьмом.
— Ты смотри, живой, — сказал кто-то за спиной.
Игорь заелозил, стараясь обернуться. Веревка больно сдавила шею.
— Да не дергайся, не дергайся.
Чьи-то руки подняли Морозова, помогли сесть. Голова гудела, но он уже неплохо соображал.
Перед Игорем покачивался, сидя на корточках, неплохо по нынешним временам одетый молодой человек. На парне была синяя майка, пятнистые штаны армейской расцветки «березка» и такая же куртка, накинутая на плечи.
Парень улыбался.
— А мы думали, что ты... того. Накроешься. Почему эти за вами гнались? Бабу, что ль, не поделили? — Парень рассмеялся.
— Вроде того, — просипел Игорь. Закашлялся.
Это еще больше рассмешило собеседника.
— Да ладно? Что, серьезно? Вот так, из-за бабы? Ну дела... — Парень крикнул туда, куда ушел гориллообразный: — Слышь, Казачок! Из-за бабы весь кипеш! А ты ее хотел прибить. Ценная особа!
