Я задумался: если вера может совершать чудеса исцеления, то разве ей не под силу творить и зло? Когда спор между разумом и эмоциями заходит о чем-то более глубоком, нежели постигаемые рассудком явления, каждого рационального человека в какой-то момент осеняет. В тот день на Тиносе, наблюдая за процессией калек, мучительно преодолевающих ступеньки, я пережил что-то вроде откровения. Теперь, глядя на Линду, многое вспомнил, и это, должно быть, отразилось в моих глазах, потому что Линда как-то странно на меня смотрела.
Но я быстро пришел в себя.
— Не пойму. — Я пожал плечами, бережно сложил вырезку и вернул ей. — При чем здесь Ролстон? Вы хотите сказать, что это как-то связано с его безумием?
Я изучал ее лицо в поисках разгадки, но оно представляло собой безукоризненную маску.
— В общем, нет, — ответила Линда. — Но знаю, у него были какие-то дела с одним человеком — он выполнял некое важное поручение, связанное с церковью Пресвятой Девы. От людей не укрылось то, что вскоре после этого его здоровье пошатнулось.
Я засмеялся.
— А я слышал, он просто здорово перепил.
— Возможно.
— Да, Джон слишком злоупотреблял ночной жизнью… Но все-таки не понимаю, отчего у него поехала крыша и зачем он разгромил свою студию. Такой приятный человек. Впрочем, довольно о Ролстоне, — сказал я, желая сменить тему. — Я хочу узнать побольше о вас.
Мы оба были достаточно взрослыми и опытными для того, чтобы понять, что это наводящий вопрос. Банальный, но такой эффективный.
Линда молчала. Она равнодушно смотрела в пространство, как будто что-то вспомнила. После краткой паузы музыка заиграла громче; танцпол, услышав ритмы «Роллинг Стоунз», оживился.
Я поменял тактику:
— Отличная музыка. Может, немного потанцуем?
— Конечно, — согласилась она, поднимаясь со стула.
Я взял ее за руку и вывел на танцпол. Длинные волосы Линды цвета воронова крыла развевались, как плащ, юбка приоткрывала длинные смуглые ноги. Общение с Линдой возбуждало; я как будто бросал вызов непостижимой тайне, которая только и ждала своего героя.
Возможно, виной тому стала жара или двойная текила, но меня слегка пошатывало, когда мы возвращались на место. Мы сели за столик, и она быстро выпила мартини, потом еще два. Если она пыталась не отстать от меня, то ей это неплохо удавалось. Или у нее на уме было что-то еще?
Вскоре Линда заметно опьянела. Я по глупости посмеялся над тем, как она бормочет, в ту секунду, когда к нам подошел официант. У нее тут же испортилось настроение.
