— Вы хорошо знали Джона? — Линда пристально взглянула на меня. Ее экзотические глаза ничего не выражали; за этой завесой таилась какая-то темная тайна.
— Он был моим другом, — спокойно ответил я. — Иногда мы вместе рисовали. Я очень ценил его как иконописца.
— Вы думаете, он и вправду сошел с ума?
Я засмеялся:
— Бросьте, Джон всегда был чудаком. Но сумасшедшим? Господи, все люди немного ненормальные в нашем безумном мире. Джон был таким же сумасшедшим, как и мы.
— Говорят, он верил, что на нем проклятие. — Линда медленно затянулась, ожидая ответа.
— Вы хотите сказать — что-то вроде черной магии? — Я подумал об иконе и обо всех историях, связанных с ее таинственной силой. Может быть, Линда тоже в это верит?
— Это правда. — Она бросила сигарету в пепельницу и что-то вынула из сумочки. — Прочитайте.
В животе у меня стянулся тугой узел при виде этого клочка, но я попытался не выдать своего удивления. Я взял газетную вырезку и прочел вслух:
— Тиносская икона славится чудесными исцелениями верующих… Множество больных и увечных каждый год посещают храм, испрашивая благословения Пресвятой Девы. Иконе поклоняются на протяжении всего времени ее существования как источнику божественной благодати; это поклонение берет свое начало в святилищах Посейдона и Асклепия, бога здоровья.
Линда пристально смотрела на меня, будто пыталась прочитать мои мысли. Меня мгновенно окружили воспоминания о первом приезде на Тинос. Это произошло пятнадцатого августа, погода стояла дождливая. Паром был полон паломников. Во время путешествия греки переговаривались сиплыми голосами. Дети бегали вокруг, налетая на пассажиров. Женщины болтали (судя по всему, сплетничали о друзьях и родственниках). Мое внимание привлекли пожилые женщины в черном. На их сморщенных лицах ясно были написаны вера и благоговение. Все (особенно больные) ждали чуда. Для некоторых это была последняя надежда. Если что-либо и могло их исцелить, то лишь чудотворная сила иконы. Когда я сошел на берег, все двинулись в церковь. В течение восьми дней лодки привозили толпы народу. Самым впечатляющим и самым печальным зрелищем была медленная вереница женщин в черном, которые с трудом взбирались в гору по ступенькам, не обращая внимания на боль. Они ползли на коленях, чтобы поцеловать икону. Калеки обладают слепой верой; и несмотря на жалость, которую испытывает человек, созерцая эту сцену, он не может не восхититься их религиозным чувством. Чистая вера. Непрекращающаяся молитва.
