- Не заплутался? - спросил он, словно расставаясь они условились встретиться именно в этой сказочной, дикой русалочьей келье.
- В тишине лучше видится, - с пониманием вопроса ответил торгаш. - Я давно заметил: если очень думать о ком-нибудь, то можно непременно повстречаться, не сговариваясь...
- Бывает такое, - туманно пробормотал Фалалей Кийко, обтирая потный кадык клетчатым платком. - Бумагу-то опасно бросать на берегу; ветер, волна-воровка или паскуда чайка... Все прочитали? Можно прибрать? - Фалалей достал из-за пазухи бумаги и, повертев их в руках перед самым лицом торгагента, сунул за пазуху.
- Скрепочку зря потеряли. Этот предмет не для острова...
- О, бумага уже у вас? - удивился торгаш. При всей своей телепатической одаренности он не мог предвидеть такой сверхловкости от криволапого бакенщика, у которого на ногах были не крылатые сандалии Меркурия, а кирзовые бахилы. - Вы уже спускались к воде?
- Проведать вас шел, и разминулись. А бумаженции прихватил на всякий случай, чтоб ветром не унесло, но скрепульку не нашел.
Бакенщик твердил о какой-то безделице - скрепке, но ни разу не заикнулся про фотоаппарат, оставленный вместе с бумагами у моря. Впрочем, скрепка могла быть хорошим предлогом, чтобы спуститься под скалистый грибок к воде и взять свой безотказный "Кодак". Бакенщик мог его и не заметить со стороны валуна, и все же агент не мог скрыть своего беспокойства. Не верилось ему, что бакенщик сумел так быстро обернуться с бумагами. Впрочем, это нечаянное недоразумение, ловкий финт лодочника могли обернуться на пользу торгагенту: разве его небрежность не была свидетельством отсутствия у него злых умыслов?.. Только пожелай, примени он приемы элементарной конспирации, и все выглядело бы иначе. Конечно, агент понимал, что в этой тонкой, филигранной игре не следует преувеличивать ни своей мнимой небрежности, ни легковерья посапывающего себе под нос бакенщика. Не надо и вида подавать, что он слишком заинтересован бумагой, содержание которой не было шедевром и могло быть достоянием любой провинциальной газеты. Важнее была сама принадлежность рукописи и побуждения падкого до рекламы автора дать писанине ход там, где она могла прозвучать совершенно в ином ключе. Прием ловли "славоискателей" довольно примитивный, но почему от него отказываться, если капкан, кажется, уже сработал?.. Вряд ли подобные тонкости были бакенщику по его разумению.
- Теперь поплывем? - прервал его размышления Кийко.
