Завидный сказал, чтобы в порт за ним не приходила машина. Под этим предлогом он мог задержаться на берегу, но все же нарываться было нельзя. Его ждали и могли подумать, что он увиливает от поездки к провальному месту около новых рапозаборников; и во-вторых, при столь трагических обстоятельствах, когда весь поселок химиков взбудоражен случаем с утопленником, он вздумал прохлаждаться или выжидать где-то у моря... Но как бы там ни было, Игорь Завидный не мог уйти к конторе комбината, где условились встретиться с Брагиным, не расспросив обо всем незадачливого, хромоногого топтыгу Кийко. Размышляя, Игорь упрекнул себя: очень уж легко доверился он бакенщику. А впрочем, так ли это, не сам ли Кийко надоумил поговорить с иностранцем, который якобы проявляет к Завидному интерес? Да и так ли незадачлив бакенщик, и такой ли он простофиля, каким кажется поначалу? Игорю Марковичу хотелось услышать ответ если не утвердительный, то хотя бы обнадеживающий. Если игра не клеилась, зачем продолжать?
- Вам, Маркович, дадено время подумать. До вечера. Кажись, уступку купчик вам делает. Хотя и торопится с отъездом, а подождать согласен. Видать, не хочет увозить пустым портфель из крокодиловой кожи. Решайте, Маркович, - облизывая раздвоенную губу, морщась, проговорил Фалалей. - Мне побыстрей бы сбросить с себя эту налыгу, которую накинули как на вола в ярме. А то, не ровен час: начнут выпрямлять только один рог, а нечаянно на хребетике и позвонки посчитают!.. В таких делах не всегда опрятно получается. Знаю, в похоронной служил...
Прежде чем надеть второй сапог, Кийко принялся разглядывать дырку на его потертой халявке, а через пробоину как будто прицелился прямо в грудь Игорю Завидному.
- Заморский гость, кажись, не прочь попользоваться бумагами, только не пойму, чего он темнит... Может, дополнения ему нужны?.. Помозгуйте.
Умеющий действовать умно в сложных делах Игорь Завидный все же не сразу понял, что не стоило ему так горячиться и показывать Фалалею свою зависимость от заезжего иностранца. Этому торгашу могли в любое время отказать в поставке сульфата и прекратить всякие сношения с заграничной фирмой, как и намекал на такой исход наш представитель, сопровождавший торгового агента. О своей невольной зависимости от самого бакенщика, оголенного до пояса и лоснящегося, словно в смальце, Завидному было недосуг думать.
- Где рукопись? Хочу видеть, - потребовал Завидный, заглядывая в пузырь фонаря и под сиденье в лодке.
