Кто-то надсадно кашляет в громкоговоритель, харкает, кажется, в него же, сварливо сообщает, шо демонстрация заборонена и шо потрибен дозвил влади для проведения ходу. Кто-то орет самозабвенно, до рвотных позывов:
— Кацапи! Або весь Крим буде балакати на украинський, або балакати буде никому! Кацапи! Ваше мисце у Тамбовський губернии мисити грязюку и валятися п'яними попид тинном!
В ответ старческие голоса привычно затягивают:
— Встава-а-й, стра-на-а-громная, встава-а-а-й на смертный бой...
Подбельский неподвижно стоит посреди тротуара со своим дурацким конвертом в руке. Прозрачные глаза его полузакрыты. Он шевелит сухими губами:
— …С фашистской силой темною, с проклятою ордой… Я ухожу.
Я оставляю его на улице.
Рядом с люком, ведущим в КСД, на корточках сидит Эрвин. Люк открыт. Эрвин смотрит в густую соленую воду.
— Йеманд Фремд, — говорю я, и он поднимает ко мне улыбающееся лицо.
Мне не нравится эта его улыбка. Чуть презрительная. Чуть кривая.
— Прошлый век, — говорит он. Совершенно бессмысленное устройство.
— Это камера сенсорной депривации.
— Я знаю, что это — Эрвин проводит пальцем по краешку люка, на пальце остается след ржавчины. — Но я не знал, что старик Джон Лилли у вас до сих пор популярен.
— Что это за старик?
— Человек, который изобрел эту штуку. Больше полувека назад. Он надеялся, что человеческий мозг на что-то способен… Но он разочаровался в человеческом мозге. И переключился на мозг других крупных млекопитающих. Старик Джон учил дельфинов английскому… — Эрвин ухмыльнулся, — накачав их предварительно ЛСД. Самые талантливые ученики гибли от передозировок, не успев до конца освоить Past Simple. Двоечники не продвинулись дальше hello. Сам он сидел, кажется, на кетамине… Смешной у тебя костюм.
Он нагло меня разглядывает.
На мне облегающий зеленый костюм для погружений. У меня слишком маленькая грудь. И слишком широкие бедра. Я чувствую себя героиней мультика-анимэ — с глазами, вылезающими из орбит, трясущимися красными щечками и задранным подолом.
— …Впрочем, что-то подсказывает мне, что человек, который раздал приказ… то есть отдал приказ установить здесь эту камеру, увлекался скорее опытами американского доктора Камерона. Тот устраивал своим пациентам терапевтические сеансы, которые длились по пятьдесят — шестьдесят часов. Он вставлял им в ухо наушник с повторяющейся раз за разом командой. Он хотел добиться…
Мне не нравится то, что он говорит. Мне не хочется знать, что это были за опыты. И чего добивался тот доктор с фамилией тюремщика…
