Он
опустил ее на тротуар.
– Ступай
домой, – сказал он.
Кошка
смотрела на него и словно бы мяукала – разевала рот, показывая розовый язычок,
– но ни звука не издавала.
– Нет, –
сказал он. – Домой иди.
Она слегка
шевельнулась, как будто намереваясь снова вспрыгнуть ему на грудь.
Мистер
Уипплстоун повернулся к ней спиной и быстро зашагал по Каприкорн-Мьюс. Почти
побежал.
Улочка
это тихая, мощеная, очень пустынная. На ней стоят три гаража, упаковочное
агентство, дюжины две маленьких викторианских домиков, крохотное бистро и
четыре магазинчика. Приближаясь к одному из них, цветочному, он увидел в
боковой витринке отражение Каприкорн-Мьюс и себя самого, шагающего себе же
навстречу. А за собой он увидел трусящую с решительным выражением кошку. Кошка
мяукала.
Мистер
Уипплстоун впал в полную растерянность и уже начал подумывать, не позвонить ли
ему в Королевское общество защиты животных, когда прямо за его спиной из гаража
вылетел грузовик. Грузовик пронесся мимо него, а когда он умчался, обнаружилось,
что кошка исчезла: испугалась шума, решил мистер Уипплстоун.
Сразу за
цветочным магазином от другой стороны улочки уходит влево Каприкорн-Плэйс.
Глубоко обеспокоенный мистер Уипплстоун свернул туда.
Приятная
улица: узкая, чинная, солнечная и с хорошим видом, если взглянуть налево –
верхушки деревьев и купол баронсгейтской Базилики. Чугунные ограды палисадничков,
а за ними маленькие, ухоженные георгианские и викторианские дома. Весенние
цветы в ящиках под окнами. И откуда-то доносится запах только что сваренного
кофе.
Женщины,
приверженные частоте, отдраивают ступеньки и дверные ручки. Хозяйки с
корзинками для покупок отправляются по магазинам. Вот из дома вышел одного с
мистером Уипплстоуном возраста багроволицый человек, от которого за версту
несет армией. Проехала коляска с важным младенцем, сопровождаемая эскортом из
шестилетнего пешехода, женщины, исполняющей роль движущей силы, и большой собаки
– все они с целеустремленным видом направлялись к Парку. Привычным маршрутом двигался
почтальон.
Есть еще
в Лондоне тихие, похожие на каприкорновские, улочки, хотя существование их
довольно шатко. Населяют их люди среднего класса, отчего, как мистеру
Уипплстоуну было известно, к ним принято относиться с некоторым пренебрежением.
Впрочем, мистер Уипплстоун и сам принадлежал к этому классу и потому подобных
воззрений не разделял. Разумеется, тут редко что-либо происходит, но с другой
стороны это место никак не назовешь утомительно эксцентричным, чрезмерно
живописным или слишком нарядным: место, скорее, приятное, обладающее качеством,
которое мистер Уипплстоун мог определить лишь как “игристость”, по аналогии с
вином. Он приближался к пабу с вывеской “Лик Светила”, добропорядочному,
лишенному претензий заведению, стоявшему на выходе из Каприкорн-Плэйс к
площади, Каприкорн-Сквер: простая железная оградка, платаны, травка, одна-две
скамейки, во всем чистота и порядок. От паба он повернул направо, направляясь к
Каприкорн-Уок.
