Если бы Мишка поднял глаза, он увидел бы, как командир изменилась в лице.
— Так, так…
— Немец может жить и не жравши…
— Как это «не жравши»? — изумилась она.
Азат подумал: вот сейчас командир по всем партизанским законам накажет поваренка за самоуправство.
— Ты спал этой ночью? — вдруг спросила Оксана.
— Ну, спал.
— А Отто не спал. Ему пришлось на виду у противника четыре раза ходить к траншеям и вызывать огонь на себя. Понимаешь, что это такое: четыре раза ставить себя под пулеметный огонь?
Мишка, однако, упрямился:
— Все равно он — немец, значит, враг. Она потерла покрасневшие веки.
— Вот что, — приказала Оксана, — забирай мой котелок и накорми Отто! Командир — это ты сам знаешь — не имеет права есть, пока не накормлены бойцы. Об исполнении доложить.
Такого исхода дела поваренок, видимо, не ожидал.
— А как же вы? — растерянно спросил он.
— Обойдусь…
Мишке ничего не оставалось делать, как выполнять приказ. Он забрал котелок, но вскоре вместо каши принес жареную яичницу.
Однако Оксана так и не поела. Она опять спала, положив голову на стол.
УЖ ТАКОЕ МАЛЬЧИШЕЧЬЕ СЕРДЦЕ
И все-таки Азату пришлось уйти из командирской землянки. Об этом не рассказать никак нельзя. Все равно люди спросят: прогнали его или он сам по доброй воле ушел?
Все произошло из-за Отто. При ребятах Азат защищал его.
— Вы не знаете, какой Отто смелый, — говорил он. — Почти как русский или башкир.
Но, по правде говоря, Азату трудно было привыкнуть к мысли, что немец может быть своим, партизаном.
С некоторых пор Азат особенно пристально стал приглядываться к Отто. Тот стал частым гостем в командирском блиндаже. Он присутствовал при допросах пленных, докладывал о результатах разведки.
Азат видел немало горя за свою короткую жизнь, и все от немцев. Он помнил гестаповцев, которые забрали его мать; немцев, которые пришли фотографировать Холминки; оберштурмфюрера, который объявил за его голову денежное вознаграждение; Рыжего, оказавшегося самым настоящим палачом…
И Азат твердо решил, что не останется в блиндаже, не хочет встречаться с этим немцем. Но как сказать командиру? Для такого большого разговора неожиданно представился подходящий случай. Старшина отряда увел из деревни Холминки корову.
Как только об этом стало известно, Оксана немедля вызвала старшину к себе.
Азат впервые увидел, как командир умеет сердиться.
— Они все живут под немцем, — оправдывался старшина. — Фашистам, что ли, корову отдавать? Я заботился об отряде.
