Усталость, тревога и напряжение, пожар и представление о страшных мучениях людей, гибнущих в огне, — все тягостные впечатления дня нахлынули на Марию, как только она осталась одна. Тяжкие рыдания вырвались у нее из груди. Она старалась не думать о том, что могло случиться с тетушкой и Констанс. Неужели замок Феро тоже сожгли? Погибли они или где-нибудь прячутся, не находя убежища?
Она села на кровать и прижала дрожащие пальцы к вискам. Слезы текли по ее щекам, все тело содрогалось от рыданий. Она не могла поверить в случившееся. Как и предсказывал Чарльз, кошмар наконец стал явью — дома знатных вельмож горели по всей Франции.
Через пару часов к ней тихо постучался Чарльз и, услышав приглашение войти, с удивлением обнаружил, что дверь не заперта. Он застал ее сидящей у маленького окошка с поникшей головой. Ее унылая поза больно поразила его. Он не мог не восхищаться выказанной Марией отвагой и с некоторой досадой предчувствовал, что эта девушка способна перевернуть всю его жизнь.
— Мария, — тихонько окликнул он.
Она подняла на него свои грустные зеленые глаза и не улыбнулась.
Чарльз подошел ближе, опустился на колено и взял ее за руки. Ему отчаянно хотелось привлечь ее к себе на грудь и утешить как ребенка, но он не хотел пугать ее.
По ее замкнутому лицу невозможно было понять, что она чувствует. Глаза ее были прикрыты, густые длинные ресницы отбрасывали тень на нежные щеки. Он не мог бы сказать, приятно ей его прикосновение или она просто терпит его.
— Мария, мне очень жаль. Не могу выразить, как я сочувствую вашим переживаниям. Я говорил с вами очень грубо и жестко и прошу извинить меня за этот тон. Понимаете, настроение у меня было не самое лучшее, когда мы столкнулись с этой толпой. У меня уже есть подобный опыт, поэтому я едва не потерял голову. Вы меня прощаете? — с неловкой улыбкой спросил он.
Мария кивком подтвердила, что принимает его извинения, но лицо ее оставалось безучастным.
— Постарайтесь не думать о том, что случилось. Все уже позади.
— Наверное, у меня память лучше, чем у вас. И я не могу так легко обо всем забыть. Я все еще словно вижу этот пожар, представляю этих несчастных людей, которые…
— Не надо, Мария, не терзайте себя. Жизнь не обходится без жестокостей.
— Я с вами не согласна.
— Разумеется. Страшные стороны жизни всегда были скрыты от ваших глаз. Да и люди обычно творят черные дела исподтишка, без свидетелей. Теперь вы об этом узнали, придется с этим смириться.
