Я и мой близнец - Анна Кривенко

1. Как один человек…

Северная Америка, середина 19 века.

Я и мой брат Джошуа были неразлучны всю свою сознательную жизнь. Мы были похожи с ним, как две капли воды: сероглазые, русоволосые с большими глазами и тонкими губами — словно списанные с одного портрета. Но была одна тайна, которую знали только члены нашей семьи: мы не являлись с ним кровными родственниками!

Как ни парадоксально это звучало, но на самом деле у нас были совершенно разные родители. Фредерик и Аурелия Дженкинс, которых я тогда называла папой и мамой, на самом деле были родителями Джоша, а меня удочерили в раннем детстве, найдя брошенной у порога их дома.

Наша внешнее сходство с Джошуа было настоящим чудом! Родители заметили это еще во младенчестве и стали называть нас близнецами, тем более что мы действительно были одного возраста. Таким образом, весь город считал нас близнецами, да и мы сами с Джошем чувствовали себя именно так.

Когда нам было по шесть лет, Джошуа очень испугался грозы. Тогда разыгрался такой ураган, что у наших соседей через два дома сорвало крышу, а на нашем дворе с корнем выкорчевало несколько деревьев. Брат был так напуган, что прибежал ко мне и взобрался под мое одеяло.

— Почему ты пришел ко мне? — сонно пробормотала я тогда, — иди к маме…

А он мне испуганно:

— Аннабель, можно я с тобой? Мне с тобою совсем не страшно…

Я пожалела его тогда, и он успокоился. С тех пор он приходил ко мне спать всякий раз, когда его что-то тревожило. Конечно, он перестал быть испуганным маленьким мальчиком. Теперь это был восемнадцатилетний высокий парень, на голову выше меня, но привычка успокаивать свои нервы в моем присутствии была слишком сильной. Теперь он степенно ложился рядом, вытягивал свои длинные ноги и задумчиво смотрел в потолок какое-то время, пока не проваливался в сон. Иногда мы с ним разговаривали несколько минут, прежде чем уснуть, и я звала его под одеяло, чтобы он не замерз. Но он отказывался и просто лежал по стойке смирно. Я не настаивала и тоже быстро засыпала.

Нам уже было по восемнадцать, и родители начали поговаривать о моем замужестве. В те дни Джош ходил очень мрачный и никак не хотел признаваться, что же его так встревожило. Ему же готовили поступление в военную гимназию, о которой грезил еще наш отец.

Мы жили в большом двухэтажном доме на окраине *** — города у реки ***. Это был спокойный городишко, по которому не часто ездили даже дилижансы — настолько он был провинциальным и отдаленным от суеты цивилизации. Почтовые кареты сновали мимо нас каждую неделю, поэтому мы могли часто получать свежие газеты, из которых отец следил за самыми важными событиями, происходившими в стране.