А зря он боялся, зря воровал с веревки костюм, напрасной была вся его конспирация. Отнеслись к нему на родной планете просто отлично.
Одиссея доставили в какой-то кабинет, дали ему еды, которая, конечно, была пресноватой по сравнению с натуральной едой иномира, но полезные свойства имела бесспорные. После еды возвращенец незаметно уснул и проспал чуть не двое суток кряду. За это время навели о нем нужные справки.
Когда Одиссей проснулся, он не сразу известил об этом, находившихся в кабинете людей, а некоторое время понаблюдал за ними украдкой, соображая, нельзя ли как-нибудь улизнуть. Но возможности улизнуть не было, кабинет был переполнен народом, и едва Одиссей решительно распахнул глаза, на него посыпались вопросы, защелкали кино- и фотокамеры, зажужжали магнитофоны. Конечно, эти приборы назывались теперь иначе, но назначение-то у них было прежним. И хорошо, что появился некто, который навел порядок, выгнал всех корреспондентов, сел напротив Одиссея, доброжелательно и располагающе улыбаясь.
— Меня зовут Николаем, — представился он, — можете говорить просто Коля, вы мне в отцы годитесь и даже, строго говоря, в пра-пра-пра… Я здесь служу сменным координатором, встречаю-провожаю исследователей. И считаю, что мне здорово повезло с вами. Ведь из той эпохи еще никто не возвращался. А мы уже восемь лет пользуемся нуль-переходом, исследовали всю галактику насквозь, беремся за другие галактики. М-мда…
Для Одиссея слова земного человека были приятней всякой музыки, он даже вынужден был специально напрягаться, чтобы не упустить смысл.
— …А ваше поколение до сих пор в пути, — продолжал также неторопливо Коля, — и перехватить звездолет в пространстве — дело почти невозможное. Да и ненужное. Представьте: вы в виде электронной схемы летите к Земле. А в корабле появляется наш человек, он вас воспроизводит и убеждает покинуть корабль, подбивает совершить фантастический нуль-переход, искривить пространство. Представляете, какой ужас?!
Честно сказать, Одиссей особого ужаса в такой ситуации не усматривал, он побывал в почти такой и совсем недавно, а все равно кивнул на всякий случай.
— …Ну, так вот. И мы решили ничего не предпринимать. Пусть все идет, как шло. Мы даже не посещаем ваши планеты, чтобы, когда вы начнете возвращаться, не оказалось, что ваши труды и жертвы были напрасны. И не спасаем тех, кто остался в иномирах навсегда, считаем, что нельзя лишать людей высокой трагической судьбы, если они сделали сознательный выбор.
