Джек застонал, сдавил грудь руками, поцелуй его стал агрессивнее. Лорелей чуть с ума не сходила от эротического чувства, которое в ней вызывали эти руки, ласкающие голое тело. В ней нарастала боль, она высвободила руку и опустила ее ниже, чтобы сквозь ткань слаксов сжать этот твердый предмет.
Джек оторвался от нее и глотал воздух, как после марафона. Глаза пылали синим пламенем.
— Лорелей, милая, извини. Я не должен был заходить так далеко.
Она не сразу справилась с дыханием.
— Ничего, Джек. Все нормально. Нормально? У нее все болело — рот, грудь,
между бедер. Они же любят друг друга. Почему любящие не могут заниматься любовью? Джек взъерошил волосы.
— Лучше я отвезу тебя домой. Уже поздно. — Голос был какой-то скрипучий и измученный.
— Еще не поздно. Я не хочу домой, Джек. Поцелуй меня.
Лунный свет падал на его лицо. Черные кудри легли на воротник. Глаза потемнели от желания. Со сжатыми зубами он был особенно похож на опасного пирата.
— Дорогая, это неудачная мысль. Я не смогу остановиться, а я знаю, что ты думаешь о сексе до свадьбы.
— Я считаю, что мы женаты. Люби меня, Джек. Люби меня.
— Лорелей! Лорелей!
Она с трудом вернулась в настоящее. Джек смотрел на нее в упор.
— Что с тобой? Не понравился обед?
Она посмотрела на недоеденный гамбургер и сунула его в кастрюльку.
— Еда превосходная. Просто я устала больше, чем думала. — Ей надо убраться от него подальше, сбить это настроение, пока она не сделала какую-нибудь глупость. — Я думаю, нет смысла спрашивать, не отвезешь ли ты меня в Месу.
— Нет.
— Тогда я пошла спать. — Лорелей оттолкнула стул и встала. Стряхнула крошки со стола, высыпала их в мусорное ведро и пошла к двери в спальню. Чем скорее между ней и Джеком увеличится дистанция, тем лучше.
— Гм, Лорелей, надо кое-что обсудить.
— Подождет до завтра. Я вымоталась.
— Боюсь, это ждать не может.
— Ладно, — она обернулась. — В чем дело?
— Здесь только одна кровать.
— Значит, ты будешь спать на тахте, — заявила Лорелей и снова двинулась к закрытой двери.
— Лорелей!
— Что — еще?
— Тахта — это и есть кровать.
Она переводила взгляд с кушетки на Джека и обратно.
— Но я думала... — Она толкнула дверь, за которой, как она считала, находилась спальня, но обнаружила ванну и туалет. Она повернулась к нему, вспыхнув от злости, и свирепо выкрикнула: — Ты это специально подстроил!
— Нет.
— Я тебе не верю.
— И зря. — Джек начинал терять терпение. — Это правда, клянусь. Я вообще не думал, что мы будем здесь ночевать. Сейчас мы уже должны были быть в горах. Если б ты не упрямилась...
