Филипп остановился у входа в ресторан, и у меня сразу же потекли слюнки от аппетитного запаха.
— Здесь можно заказать любое рыбное блюдо. — Он принялся перечислять таким тоном, словно сам был владельцем ресторана: — Креветки с чесночным соусом, устрицы, свежая лососина, камбала и, наконец, простая и привычная картошка с рыбой.
— Тогда последнее, — скромно попросила я.
— Вы с Джейн две противоположности! — рассмеялся Филипп.
Солнце тут же померкло. И зачем только он вспомнил о Джейн? Скоро они будут вместе. Но пока что она все еще помолвлена с Гарри, а я здесь, с Филиппом, и имею полное право насладиться этим вечером. Хоть я и отказалась от надежды выйти замуж, это не значит, что надо превращаться в монахиню и проклинать весь мужской род.
— Джейн будет позже, а пока вам придется довольствоваться мною, — довольно резко ответила я.
После ресторана мы пешком отправились бродить по Ригби. Мы гуляли по набережной и наблюдали за рыбаками, готовящимися выйти в море на вечерний лов. Стояли у края причала, где нас обдувал яростный северный ветер. Слушали звон церковных колоколов, эхом раздававшийся посреди утесов. Лазали по скалам и любовались отелями, магазинами и садами курортной части города. Поднимались и спускались по извилистым тропинкам и бродили по чистому песку, уже омытому приливом, который, словно не желая уходить, лизал нам ноги.
И мы все время говорили, но только не так, как с Дэвидом. Говорили не как влюбленные, а как друзья. Рассказывали друг другу о своих вкусах, книгах, фильмах, философских учениях…
«Странно безличный разговор, — подумала я, когда Филипп не ответил на какой-то мой вопрос, потому что это означало заговорить о себе, о своем детстве. — Возможно, он такой же, как Дэвид».
Но это маленькое облачко пролетело так же быстро, как и наше время в Ригби. Закат окрасил море в жемчужные оттенки, а вересковые пустоши стали иссиня-черными. Филипп взял меня за руку, и мы пошли обратно к машине. По моему телу пробежала легкая дрожь. «Это все лунный свет», — строго сказала я себе. Филипп усадил меня на переднее сиденье, и я с иронией подумала, что в темноте он на минуту забыл, кто находится рядом с ним. Сев за руль, он включил фары, посмотрел на меня и рассмеялся.
— Вы первая девушка, встреченная мною, которая не причесывается и не подкрашивается каждые пять минут и которой не надо извиняться, что она выглядит ужасно после получасового пребывания на ветру.
— Хотите сказать, что я выгляжу ужасно и должна извиниться?
