Он будто в землю врос. Весь светясь от усердия, таращился на меня во все глаза. Даже шелохнуться боялся, только кадык на его худой шее ходил ходуном. Не солдат, а сама исполнительность. В общем, я сразу понял, что длинноногий сержант с птичьим лицом был парень что надо.
Убедившись, что после столь странного приема все становится на свои места, я успокоился и четко, но не без доли снисходительной небрежности отдал честь дежурному.
— Вольно. — И поднятой к козырьку рукой снял фуражку. Гнев мой остыл, я чувствовал только усталость, нечеловеческую усталость; после пешего марша все на мне было липким от пота. — Это как понимать? — все же счел я необходимым призвать сержанта к ответу.
— Виноват! — поедая меня глазами, еще старательнее вытянулся дежурный. — Я ему приказал… заняться учетом на складе… А он тут расселся!
— Вольно, — устало повторил я, но парень так и не шелохнулся. — Я из округа. Пригласите начальника заставы.
— Слушаюсь!
Но с места не двинулся. Я впился глазами в стул, готовый плюхнуться на него, как только этот ходячий устав скроется за дверью.
— Вы что, не поняли? Начальника ко мне!
— Он на участке границы. Контрольный обход. Товарищ старшина проверяет посты трижды в день. — Младший сержант козырнул:
— Дежурный по заставе в вашем распоряжении!
— Я подожду начальника.
— Слушаюсь! — гаркнул он. И, чуть расслабившись, кивнул на стул. — Располагайтесь как дома, товарищ старший лейтенант. Вы, наверно, устали. — И снова замер по стойке смирно, добавив: — Виноват!
Его безупречная выправка мне понравилась. Наконец-то можно было передохнуть. Я с облегчением сел.
— Ну ладно, младший сержант, — снисходительно успокоил я его, — не волнуйтесь, не съем я вас… Далековато вы забрались.
— Так точно, в глуши живем. — Правая нога его дрогнула, но он опять подтянулся и замер как изваяние, время от времени двигая кадыком. Чувствовалось, что парень хочет что-то сказать и не осмеливается. — Пока вы ждете… Если, конечно, не возражаете, товарищ старший лейтенант, — робея, предложил он, — я бы распорядился на кухне, чтобы сготовили чего-нибудь… Время обеденное.
Я, откинувшись, расстегнул ремень и вместе с налившейся свинцовой тяжестью кобурой бросил на стол. Рубашка под кителем липла к телу.
— Мне бы лучше попить, раз вы уж так любезны. — И тут же, спохватившись, решительным тоном приказал: — Принесите стакан воды.
— Воды нет, — виновато сказал дежурный, — летом у нас колодец пересыхает. Почти начисто, как наступает жара. Что к утру набирается — спаиваем лошадям. Да и вода-то дрянная, с привкусом. — Он уставился на стол и, помолчав, выдавил из себя: — Может, вина немного?
