— Ведь это все же не конец, — попробовала утешить его Миранда. — Ты еще можешь начать все сначала. Отстроишь питомник заново… — сказала она, стараясь перекричать шум машин.
Он глубоко вздохнул, но промолчал. Что еще она могла сказать или сделать? Марку вовсе не были нужны ни она сама, ни ее сочувствие.
У него дел по горло, вот почему его наверняка до предела раздражает то, что он должен заниматься еще и ею.
— Мне так жаль, — прошептала она. — Так жаль…
Ее слова пропали под колесами машин, которые пронеслись мимо них, увозя мусор. Марк и Миранда, молча, наблюдали за тем, как жалкие останки, изуродованные и исковерканные, сгребали в большие кучи и вывозили.
Внезапно все умолкло. Она огляделась и поняла, что теперь ничего не осталось от былого могущества Брокен-Хилла. Они медленно поднялись.
— Николас! — крикнул Марк, и к ним подошел невысокий человек с усами.
— Да, хозяин?
— Я отвезу ее. Распоряжайся дальше сам.
— Хорошо. До завтра. — И Николас отошел.
— Тебе вовсе незачем отвозить меня домой, — горячо запротестовала она. — Я вполне могу дойти пеш…
— Ты замолчишь и будешь делать то, что я скажу! — в сердцах выпалил он.
Миранда прикусила губу. Она поняла, что Марк был в таком состоянии, что только самоубийца стал бы возражать ему. Честно говоря, ей и самой хотелось поскорее убраться из этого угрюмого места и снова взглянуть на роскошную зелень запущенного сада.
Машины остановились, и рабочие сделали перерыв. Эта тишина показалась девушке неестественной и странной. Даже птицы не пели в этом мрачном и унылом месте. Только запустение и опустошение вокруг.
Девушка не могла сдержать рыданий. Они так яростно сотрясали ее тело, что она не могла сдвинуться с места. Марк неожиданно выругался и крепко обнял ее.
Миранда прильнула к его груди, прижав к ней руки, сжатые в кулачки. Ей так хотелось добиться его уважения и дружбы, но она понимала, что этого она не получит никогда.
Похоже, это был самый плохой день его жизни. Сцепив зубы, Марк постарался подавить эмоции, поднимающиеся в его груди, и понес девушку к стоянке машин.
Она казалась такой хрупкой и ранимой в его руках, такой жалкой и трогательной. Чему же здесь удивляться, подумал он про себя, удерживая ее одной рукой и вытаскивая ключи из кармана другой. Конечно же, красотка расстроена, ведь она потеряла возможность стать сказочно богатой, так ведь?
Его опять охватил кипящий гнев. Разве может это ее эгоистичное разочарование сравниться с его горем? Она никогда не сможет понять, что он чувствовал, когда впервые увидел, во что превратился этот рай на земле!
