— С какой стати я должен был это делать? — отрезал Марк, поворачиваясь к ней спиной, опускаясь на колени и разгребая кучу перед собой. — Мы сообщили об этом твоему деду. Он сам решил ничего тебе не говорить! Почему я должен ставить под сомнение его выбор?
Миранда непонимающе раскрыла глаза.
— Так дедушка знал? А он-то почему мне ничего не сказал?
Миранда вспомнила, как вчера Марк заливался смехом, говоря, что дедушка поставил ее в глупое положение.
— А разве тогда ты бы поехала сюда?
— Конечно, нет, — прошептала она пересохшими губами.
— Вот он тоже так подумал. — Марк обжег ее презрительным взглядом.
— Но как же вы все могли утаить это от меня? — запротестовала она.
Марк выпрямился и подошел к бутылке с водой, стоящей прямо на земле. Он отпил из нее несколько больших глотков и ответил лишь после этого.
— Если бы ты знала, что наша усадьба исчезла в огне, ты бы наверняка осталась дома. Признайся честно, Миранда, тебе ведь нет никакого дела ни до питомника, ни до плантации. Тебе важна лишь их ценность в денежном исчислении.
Девушка разгневанно вскрикнула, и ее глаза вспыхнули серебряным огнем. Она подбежала к Марку и в бессильном гневе застучала кулачками в его широкую грудь.
— Да что ты себе позволяешь! Послушай меня, наконец! Я любила это место, и сейчас мне больно видеть, во что оно превратилось!
Он схватил ее руки и оторвал от своей груди, затем наклонился, поднял с земли горсть земли, смешанной с пеплом, и подбросил ее в воздух прямо перед ее носом.
— Посмотри лучше вот сюда! — проревел он. — Для тебя все это — лишь роскошь, которую ты потеряла, атрибуты богатства и успеха. А для меня — моя кровь и плоть, боль и радость. Я сделал Брокен-Хилл известным по всей стране. Я знаю каждое растение, посаженное на его плантациях. Каждое семечко прошло через мои руки, я могу точно сказать, откуда привезено какое растение, когда сделана прививка. Годы труда и одержимости потрачены на питомник. Вот что я потерял! — Его глаза горели сердитым огнем. — Ты говоришь, что тебе больно? Да что ты вообще знаешь о чувствах?
— Что я знаю? Да все, что нужно знать! — воскликнула она, и ее глаза наполнились слезами. — Не отгораживайся от меня, Марк, я этого не перенесу…
— Убирайся отсюда! — огрызнулся он. — У меня есть всего три часа, чтобы найти хоть что-то ценное, оставшееся после моей матери, и мне вовсе не нужно, чтобы кто-то болтался у меня под ногами!
— Но я могу тебе помочь! Позволь мне сделать это! — молила она его.
