– Мой лорд, вас разыскивает советник Александр.
Недоумение тут же сменяется пониманием. Гадриэль посчитал, что к этому моменту я должен был узнать все, зачем пришел, и решил дать мне возможность не искать повод, чтобы покинуть нашу гостью. Или, что было более вероятным, счел нужным не дать мне сделать то, о чем я мог бы сожалеть.
– Передайте княжичу, что я буду ждать его в своем кабинете. – И, дождавшись, когда он выйдет, повернулся к графине: – Я прошу меня простить, но… дела.
– Мое приглашение продолжает оставаться в силе, – улыбнулась она мне в ответ. Ее взгляд отражал то смятение, которое было в моей душе.
– Я с радостью им воспользуюсь, – заверил я ее и, попрощавшись кивком, что в любом другом случае могло быть неправильно расценено, вышел из гостиной.
Надеюсь, она не заметила, с каким трудом я сдерживал себя, чтобы не ускорить шаг.
Возвращался к себе я другим путем, не посчитав нужным согласиться с мнением командира отряда воинов, которые меня сопровождали. Лишить себя возможности вдохнуть прохладного ночного воздуха я не мог.
Спустившись по лестнице, мы через боковой выход вышли в парк. Аллея, огибающая украшенный мраморной крошкой водоем, в котором плавали светящиеся в темноте рыбки, вывела меня к домику, где когда-то жили захваченные во время попытки переворота даймоны. Сам я в те дни находился на пути к Дариане, в команде, которая должна была передать меч с частичкой души Ярангира его отцу. Но по рассказам свидетелей, заставших те события, мог представить, насколько насыщенными они были. И насколько неожиданными для мира, в котором разные расы существовали, не считаясь с правом на жизнь других.
Свежий ветер остудил разгоряченное лицо, а размеренный шаг успокоил встревоженное сердце. Уж больно ошеломительными были те выводы, которые я сделал после встречи с Единственной Вилдора.
Эта женщина могла быть кем угодно, но только не той, кого связали нити единения с бывшим ялтаром Дарианы.
Но это было еще не самым существенным из того, что я мог рассказать ожидавшему меня другу.
Шаги Гадриэля я услышал задолго до того, как увидел появившуюся на дорожке фигуру. Но продолжал стоять, не шевелясь, пока он не подошел ко мне вплотную, дав команду воинам отойти.
– У Александра тревожные новости. – Он решил заговорить первым, явно давая мне еще несколько мгновений, чтобы прийти в себя.
– У меня тоже, – хмуро ответил я ему, замечая, как его рука машинально тянется к клинку. – И вряд ли они тебе понравятся.
