Для начала Дан оттащил труп под бойницу – место, в котором он сам никогда не сидел, там было особенно холодно. Потом беззастенчиво снял с него куртку. Она была восхитительно большой, легко наделась поверх собственной: он снова закутался в плащ и вернулся в свой угол. Нельзя сказать, что он совсем согрелся, но стало гораздо теплее, и он снова уснул и спал необычно долго, потому что, проснувшись, чувствовал себя отдохнувшим.
За покойником никто не приходил. Ну, что там у нас имеется на такой случай? Ничего. Так хорошо фантазия не развита даже у властителя. К долгому соседству с трупами он Квадру не готовил. Производить трупы – готовил, сосуществовать с ними – нет. Серьезное упущение.
Теперь моцион стал короче, но путь извилистее: Дан старался обходить соседа. А ведь бородач за ним подсматривает, наверное. Ну и черт с ним. Изображать бодрячка не стоит – никто не поверит, а вот если просто не обращать внимания ни на что? отключиться от окружающего? что для этого делать? «Зачем я лишь о том все время думаю, как сделать, чтоб не думать ни о чем…» Цитаты на все случаи жизни. Эх, не хватает плеера… Самому петь, что ли? Не тексты вспоминать… И думать о самом лучшем, что вообще было в жизни. С детства. О слоне, который так и лежит где-то в кладовке, потому что все понимающая мама не выбросит игрушку, которой сын так дорожил. О крохотном трясущемся клочке белой шерсти, который Дан притащил с прогулки, и все понимающая мама не подняла крик, что не потерпит в доме собаки, и Тяпа стала членом семьи. О бабулиных руках, пахнущих тестом… кажется, тестом. Начало забываться. О громкоголосой и доброй тетке Даше. О Сашке Симонове. Сашка, а ты знаешь, у меня есть друг. То есть их у меня трое, даже четверо, если Шарика считать, но есть еще друг, тот, единственный, какой бывает не у каждого, редко бывает, второе «я» или вообще неизвестно что, а самое смешное, что он даже и не человек, он вампир, упырь, кровосос, я его подкармливаю… или подпаиваю.
Как же плохо Гаю, привыкшему за пять лет к регулярным порциям его крови. Что же чувствует Гай, когда серебро ранит не тело, но крыло? Может ли он трансформироваться, когда порвано крыло, или так и вынужден быть монстром, который любого встречного доведет до обморока?
Сосед начал издавать ароматы, становившиеся все сильнее. Дана все время тошнило, никакой сквозняк из бойницы не истреблял этого запаха, хотя запахов и так было предостаточно, столько времени не мыться и не снимать одежды… Кусок не лез в горло, но Дан заставлял себя есть, понимая, что стоит ослабнуть, и все может кончиться совсем плохо. Ага, а сейчас совсем хорошо. Он научился не видеть разлагающееся тело. Научился отгораживать его от себя и с удивлением обнаружил, что получается, даже запах словно становился слабее, или нос у Дана атрофировался. Он теперь задавался вопросом, как выглядит с бородой. Немытой, клочкастой, кудрявой, как и волосы. Заблудившийся в пещерах Данила-мастер. Смешно.
