Спи же, Асклепий, спи…
Увидала их океанида Филюра. Захотелось ей поиграть с кобылицами. Вышла Филюра на высокий берег, вся одетая морской пеной. Как увидели ее кобылицы, одетую в морскую пену, понеслись они к лесам Пелиона. А за ними океанида по травам. Колышутся высокие травы, словно моря зеленые волны, и плывет по ним океанида. Обняли ее ласковые травы и несут к лесной листве Пелиона. Впереди же скачут кобылицы, все, как одна, густозеленые, и шумит уже листва вторым зеленым морем.
Окунулась в море листвы Филюра, плывет по листве, а ветви плещут. Все ближе подплывает к кобылицам. А они то скачут, то играют…
Спи же, Асклепий, спи…
Доплыла Филюра до одной кобылицы, прикоснулась к ней, и — так оно бывает — обернулась она сама в кобылицу, обернулась и поскакала. Смотрит — скачет рядом конь золотой.
«Что за чудо-конь, весь золотой? — подумала Филюра. — И откуда он? Не прямо ли с солнца, из упряжки Гелия-титана?» А конь уже не золотой, а весь серебряный. «Что за чудо-конь, весь серебряный? — думала Филюра. — Не от месяца ли? Не конь ли Луны-Селены?» А уж чудо-конь не серебряный, а весь сине-синий, словно в поле выкормлен васильками. Только глаз у него смарагдовый — смотрит неотрывно на океаниду. И Филюра на нем глаза покоит: не видела таких коней ни в океане, ни в море…
Спи же, Асклепий, спи…
Кругом шумят липы-исполины. И листва ходит волнами, да какими. Вдруг покрыло их зеленое море. Только сказал ей небывалый конь:
— Филюра! С тобой Крон — вождь титанов Уранидов.
Утонула Филюра с конем в море листвы. Но не вынырнула из него кобылицей: вынырнула нимфой — лесной Липой-Великаншей.
Родила нимфа Липа-Филюра от Крона на Пелионе кентавра Хирона. И затем, как рассказывали волны, уплыла океанида обратно к отцу Океану.
Да мало ли что расскажут волны! А кентавр Хирон, сын Крона, остался на горе Пелион…
Спи же, Асклепий, спи…
И уснет малютка-бог Асклепий под самую лучшую, настоящую правду пестуньи Окирроэ.
И слушал, бывало, эту настоящую правду сам мудрый Хирон и юноши герои-полубоги.
Сказание об охоте на Железного Вепря
И в этот день все было как всегда на Пелионе — для лапитов, кентавров и нимф. Но для Хирона выпал день иной.
В этот день раньше, чем обычно, вернулись с охоты юноши герои-полубоги Язон, Актеон и другие.
Они были угрюмы и пришли без добычи.
Спросил их Хирон:
— Что вы так? Где же медведи? Где вепри? Где львы? Даже кореньев не вижу у вас в руках! Все ли вы здравы?
Но в смущении, потупившись, стояли полубоги-охотники перед учителем и молчали.
